Политика "глобализации" планеты по англосаксонским образцам терпит серьезный провал. Долгие годы поддерживаемый Западом египетский режим сегодня на грани краха. Даже если ставленник Хосни Мубарака, новый вице-президент Омар Сулейман, возьмёт и удержит власть, прежнюю политику «центров силы» в отношении Египта придётся пересматривать.
Чем делало Мубарака удобным для Запада? Вслед за павшим от руки «Братьев-мусульман» Анваром Садатом Хосни Мубарак способствовал ликвидации утвердившейся при Насере социалистической ориентации Египта и сведению к минимуму влияния Советского Союза на Ближнем Востоке. Кроме того, Мубарак играл важную роль в ближневосточном урегулировании. Ему удавалось сдерживать Израиль и палестинцев от радикальных действий, когда это было нужно Вашингтону. Противоречие состояло в том, что внутренний потенциал конфликта при этом продолжал расти, ибо без реализации права палестинцев на самостоятельное государство палестино-израильский конфликт урегулирован быть не может.
"Умеренный рыночный" путь, навязанный Мубараком слаборазвитой, социально неоднородной, многоукладной стране вкупе с проамериканской ориентацией официального Каира со временем привел к тому, что социальные противоречия в Египте опасно накалились. Опора режима на развитие иностранного туризма, распространение чуждых мусульманам нравов вели к накоплению протеста. Радикалы-исламисты обретали всё более широкую опору в массах. Незаметно Египет превращался в пороховую бочку, и желающие воспользоваться этим не могли не появиться.
Бунт никогда не возникает на ровном месте. У него всегда есть инициаторы, ему всегда предшествует предварительная подготовка.
Трудно допустить, что бунт в Египте был нужен англосаксам. В ЦРУ и СИС должны были бы сидеть безумцы, пожелай они выпустить из бутылки джина арабской улицы ради того, чтобы посадить в Каире более управляемого ставленника. Играть в такие игры себе дороже. Слишком опасен египетский бунт и для союзника американцев Израиля, и для планов борьбы с «международным терроризмом». Толпу египтян вывели на улицы другие, достаточно разнородные, силы. Представлена среди них и легальная прозападная оппозиция, но её авторитет в народе невелик и возглавить процесс ей не дано.
Вывести взбунтовавшуюся толпу на улицы противникам режима Мубарака во многом помог Интернет. Подготовка к протестам начиналась в виртуальном пространстве. Еще раз была доказана разработанная в США и Великобритании теория «управляемых революций»: общественные перевороты совершают "ключевые группы населения", небольшие по численности, но активные и способные к самоорганизации по сетевому принципу. Остальная масса населения идет за ними.
Большинство экспертов сходятся на том, что фитиль запалили египетские "Братья-мусульмане", втянув в уличные волнения студенчество, интеллигенцию, безработных, часть служащих. Это оказалось нетрудно: годы безудержной проповеди «западных ценностей» в традиционной мусульманской среде хорошо подготовили почву для взрыва протеста.
В Египте сошлись, усиливая друг друга, две протестные волны: возмущение социально-экономической политикой Мубарака, которая влекла за собой скандальное обнищание народа, и протест против политики США на мусульманском Востоке. То и другое успешно аккумулировала в своей практической работе организация "братьев-мусульман". Сыграла свою роль и иранская агентура в Египте, стремящаяся к свержению ненавистного Тегерану режима Мубарака в интересах укрепления исламского радикализма. И это уже не только не соответствует планам Вашингтона, но прямо их перечеркивает, ибо может привести к тектоническим общественно-политическим сдвигам и коренному изменению расстановки сил на Ближнем и Среднем Востоке.
США упустили важный момент, недооценив силу исламского сопротивления попыткам «модернизации» на западный манер. Оккупация Афганистана и Ирака не только питала сопротивление мусульман американскому диктату, но и готовила абсолютно предсказуемую социально-психологическую реакцию поворота к ценностям традиционного общества.
Сегодня Западу очень трудно справиться с этой стихией. И вряд ли это по силам такой проамериканской фигуре, как Мухаммед аль-Барадей, в бытность которого директором МАГАТЭ Вашингтону удалось взрастить химеру «иранской ядерной угрозы», до сих пор играющую роль в международной политике. Даже если тактический альянс между аль-Барадеем и «братьями-мусульманами» состоится, он будет хрупким и недолгим. Аль-Барадей слабый игрок, и, по всей видимости, настоящая схватка развернётся между властью в лице Омара Сулеймана и радикальными исламскими группировками. Чем бы эта схватка ни завершилась, Египет вступает в новую политическую эпоху. Мало шансов на то, что эта эпоха будет мирной.
Над примером Египта, как, впрочем, и Туниса задумываются сейчас многие. В условиях широкого распространения информационных технологий привычные методы управления политическими процессами уже не срабатывают. Общество открывает для себя новые возможности самоорганизации. Оседлать эту стихию можно лишь с помощью успешной идеологии, объединяющей большинство. У Запада такой идеологический проект, в принципе, есть - это идеология демократии и глобального демократического миссионерства. Здесь мы имеем дело с хорошо разработанной разновидностью цементирующей общество идеократии. В обществах, где идеократическое начало отсутствует, сознание открыто для воздействия любых сил, в том числе самого радикального свойства, что многократно усиливает риск социальных взрывов, особенно в переломные моменты развития.
События в Египте показывают, что мы покидаем эпоху традиционных способов управления обществом. Инициаторам проекта "Глобализация" предстоит многое в нём пересмотреть. Нам предстоит увидеть, как это будет выглядеть.
