Назначенные на 6 мая парламентские выборы в Сербии станут первым подобным мероприятием, проводимым в регулярные сроки после того, как «бульдозерная революция» октября 2000 года свергла законного президента Югославии Слободана Милошевича. Все последующие годы выборы депутатов Народной Скупщины проводились во внеочередном порядке и назначались в условиях общественно-политических кризисов, которые инициировала, как правило, правящая прозападная коалиция, когда от нее требовалось занять внятную позицию в отношении Косова. Так произошло, в частности, весной 2008 года, когда правительство лидера Демократической партии Сербии Воислава Коштуницы столкнулось с обструкцией со стороны министров и депутатов от президентской Демократической партии и их ближайших союзников. Второй раз президент Борис Тадич использовал административный ресурс уже после голосования в мае 2008 года – для того, чтобы, по его собственному признанию, не допустить формирования патриотической коалиции во главе с Сербской радикальной партией.
За прошедшие со времени последних выборов четыре года расклад политических сил в Сербии не претерпел радикальных изменений. Отсюда и тональность комментариев западных СМИ, отмечающих, что 6 мая «проевропейский лагерь столкнется с националистической пророссийской оппозицией» [1].
В то же время в расстановке политических сил внутри Сербии и за ее пределами появились новые нюансы, которые западные – и не только западные - наблюдатели и журналисты стремятся оставить в тени. Понимание сути нынешней предвыборной ситуации невозможно без учета значительно усилившегося внешнего фактора. По сути, все действия Европейского союза в плане его отношений с Сербией предпринимаются с целью максимального усиления позиций правящей коалиции во главе с президентом Тадичем. Речь идет, прежде всего, о процедуре рассмотрения сербской заявки на вступление в ЕС.
Несмотря на благоприятное в целом для Сербии заключение Еврокомиссии, обнародованное в октябре 2011 года и рекомендовавшее руководству Евросоюза предоставить Белграду статус официального кандидата на вступление в ЕС, уже на декабрьском саммите, этот вопрос был заморожен на несколько месяцев. Согласно найденной руководителями Евросоюза при решающей роли Австрии и якобы только в последний момент формуле, было решено к марту 2012 года «изучить и подтвердить, что Сербия продолжала демонстрировать не вызывающую сомнений приверженность» соглашениям, предусматривающим нормализацию отношений с Косовом, и добилась «дополнительного прогресса в том, что касается реализации соглашений» [2].
Однако позднее выяснилось, что никаких острых дебатов на декабрьском заседании Совета ЕС по поводу сербской заявки не было. В ходе кулуарной встречи, заранее организованной министром иностранных дел Австрии Михаэлем Шпинделеггером с участием лидеров Евросоюза, было решено отстрочить предоставление Сербии статуса официального кандидата. В качестве официальной причины такого решения были названы отсутствие единого мнения в самом Евросоюзе и сохраняющаяся напряженность в отношениях Белграда и Приштины. Однако, по имеющейся информации, решающую роль сыграли предвыборные соображения. Руководство Евросоюза решило максимально приблизить обнародование положительного решения о предоставлении Сербии статуса кандидата на вступление в ЕС к парламентским выборам в стране, чтобы сыграть на руку пропагандистским усилиям Бориса Тадича и его команды.
В последующие недели ситуация вокруг сербской заявки развивалась в соответствии с этим планом. Министры иностранных дел стран-членов Европейского союза заранее договорились, что они дадут 27 февраля «зеленый свет» предоставлению Сербии статуса официального кандидата на вступление в ЕС и предоставят соответствующую рекомендацию Совету ЕС [3]. На это намекнул, посетив Белград, не кто иной, как глава МИД Германии Гидо Вестервелле, ранее неизменно подчеркивавший свое неприятие сербской заявки. Он заявил, что его страна «хотела бы», чтобы соответствующее решение «было принято на следующем заседании Совета Евросоюза» [4]. Между тем именно Берлин в декабре 2011 года потребовал от Сербии сначала не только «нормализовать» отношения с Косовом, но и содействовать ликвидации органов сербского самоуправления на севере края.
Надо отдать должное правящей сербской коалиции. Ее лидеры, достаточно хорошо разбираясь в хитросплетениях политики ЕС, со своей стороны, прозрачно намекнули Брюсселю на возможную смену внешнеполитической ориентации страны. Министр внутренних дел и первый вице-премьер Ивица Дачич многозначительно заявил, что «Европа совершит большую ошибку, если Сербия не получит в марте статус кандидата». По его словам, в этом случае следует «естественным образом ожидать» прихода к власти «фракции, ориентированной в большей степени на Россию». [5]
Игру, затеянную Брюсселем с целью обеспечения победы на выборах в Сербии правящей прозападной коалиции, не смогла нарушить и возникшая 28 февраля фронда в рядах самого Евросоюза, когда на заседании министров по европейским делам 27 стран-членов ЕС делегация Румынии отказалась подписывать соответствующий документ, сославшись на нерешенность в Сербии влахского национального вопроса. Румыны заявили о своём неприятии формулировки, согласно которой министры по европейским делам «приняли решение» сделать Сербию страной-кандидатом на вступление в ЕС. По мнению румынской стороны, сербские власти должны прежде предоставить дополнительные гарантии прав 30-тысячному румыноговорящему меньшинству влахов, проживающему в восточных районах Сербии. Глава МИД Румынии Кристиан Дьяконеску заявил, что Бухарест не говорит о «блокаде», а хочет всего лишь добиться «нормальных» гарантий для влахов в Сербии. Речь идет, в частности, о зафиксированном на уровне межгосударственного соглашения предоставлении влахам права учиться на румынском языке, иметь собственную церковь, газеты, теле- и радиопередачи [6].
Столкнувшись с угрозой нового скандала в Евросоюзе, ведущие страны-члены ЕС во главе с Германией взяли тайм-аут и обратились напрямую к правительству Румынии. «Это не соответствует европейскому духу» - так прокомментировал позицию Бухареста Гидо Вестервелле. Однако, учитывая необходимость единогласного принятия решений в рамках ЕС, участникам встречи пришлось вносить изменения в уже согласованный текст. В результате министры решили ограничиться тем, чтобы «рекомендовать предоставить Сербии статус кандидата и передать это решение на утверждение мартовского Совета ЕС». И уже последний единогласно принял столь важное для Бориса Тадича решение [7].
Примечательно, что, судя по поступающей из Бухареста информации, демарш Румынии был вызван не столько заботой о сербских влахах, сколько попыткой решить собственные проблемы во взаимоотношениях с Евросоюзом. По информации Агентства Франс Пресс, Бухарест намерен таким образом «пролоббировать» на высшем уровне ЕС допуск Румынии в Шенгенскую зону, заблокированный в минувшем году [8].
А сербским избирателям остается ожидать новых маневров Европейского союза и собственного политического руководства, итогом чего неизменно оказывается сдача Белградом все новых национально-государственных позиций. Если, разумеется, голосование 6 мая не внесет в подобный расклад сил давно назревшие коррективы.
(Окончание следует)
[1] AFP 131838 GMT MAR 12
[2] AFP 082258 GMT DEC 11
[3] AFP 271247 GMT FEB 12
[4] REUTERS 1928 230212 GMT
[5] Vecernje Novosti, 15.02.2012
[6] DPA 281559 Feb 12 28.02.2012 19:00
[7] http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms_data/docs/pressdata/en/ec/128…
[8] AFP 281446 GMT FEB 12
