Истерия вокруг кризиса в Европе стала дымовой завесой, скрывающей изменение вектора внешней политики США. Теперь ее жало будет перенаправлено на пять государств, стремящихся к освобождению от всепроникающего диктата Вашингтона. Это Китай, Бразилия, Индия, Турция. И Россия.
Являясь фактическим гегемоном на внешнеполитической арене, США никогда не позволят задвинуть себя в угол только потому, что кто-то догоняет их по объему внутреннего валового продукта или вспомнил об имперском прошлом собственной страны. Нация торгашей, имеющая в своем распоряжении самую гибкую машину подавления национальных интересов большинства государств мира – американский доллар, лишенный после Бреттон-Вудса какого бы то ни было обеспечения, - содержит самую большую в мире армию наемников, призванную охранять и расширять границы этой последней империи мира. Легионеры Вашингтона сегодня строят новые бастионы влияния на Балканах, Ближнем Востоке, в Северной Африке, Центральной Азии. А свихнувшаяся на глобализме Европа сама кладет к ногам МВФ свою национальную независимость.
К моменту объединения европейских государств в Евросоюз состояние их экономики, уровень жизни и – самое главное – социальное положение народонаселения в них были разными. Жившие прежде по средствам европейцы знали, что немцы живут богаче. А греки беднее. Зато у немцев самый большой в Европе налог на прибыль, а в Греции самая большая в Европе пенсия по старости. Понятно, что «собрав и поделив» имеющуюся «наличность», никто не стал жить, «как немцы», а получать пенсии, «как греки». Объективно все должны были чем-то пожертвовать. Немцы – частью своего бюджета. Греки – своими пенсиями для стариков.
И ловушка захлопнулась.
Появление единого общеевропейского рынка – без таможенных барьеров и границ – стало прекрасным стимулом для транснациональных корпораций к инвестициям в расширение производства и росту прибыли. Но! Новые рынки сбыта товаров крупнейших европейских производителей в Евросоюзе как раз и есть страны со сравнительно слабыми экономиками: Испания, Ирландия, Португалия, Греция. Таким образом, экономический рост Евросоюза в значительной степени обеспечивался… экономической слабостью отдельных его членов.
Евроинтеграция с неизбежностью повела к тому, что слабый становился еще слабее, что крупный еврокапитал катком давил мелкий бизнес по евроокраинам, что безработица полезла вверх, а когда еврокомиссары это обнаружили, они решили проблему дефицита бюджетов покатившихся вниз членов Союза просто: было приказано урезать социальные расходы. Так и получилось, что греческий пенсионер должен был своей пенсией оплачивать дополнительную прибыль еврокапиталистов.
А он не захотел.
Собственно, греки и греческий пенсионер - фигуры собирательные. Жертвами евроинтеграции оказались слабейшие. Те самые, кого заманивали в союз сладким калачом высокого уровня жизни, а калач оказался колючим…
Тревожный сигнал с Пелопоннеса очень насторожил «генералов ЕС». Ведь если Греция вернется к своей драхме и сама будет решать, сколько выращивать оливок и кому их продавать, карточный домик ЕС сразу пошатнется: появится конкурент, которого надо будет затравить, чтоб он не путался в ногах у крупного бизнеса. Тогда вся хитрая формула «евроинтеграции в общих интересах» обратится в грубый миф. И можно будет ставить жирную точку на всем брюссельском проекте.
Поэтому борьба за Грецию сейчас, действительно, есть борьба за будущее Евросоюза. Однако напуганные протестами греков европейские денежные мешки плюют на все эти тонкости. Им важна прибыль. И они бегут с греческого финансового рынка, отказываются вкладывать свои кровные в греческие – а с ними и в ирландские, испанские, португальские, а теперь уже и италийские и даже французские – ценные бумаги. Лишившись инвестиций, правительства этих стран смотрят на Брюссель. А точнее, на Германию, где, как пишет «Der Spiegel», «пенсионные и инвестфонды, равно как и страховые компании, гадают, куда вложить свои миллиарды. В выигрыше остается немецкое казначейство». И не только немецкое. Глава норвежского инвестфонда Ингве Слингстад определяет судьбу более чем 450 миллиардов евро. Он говорит: «Раньше мы искали безрисковые активы, которые приносили бы прибыль. Теперь мы понимаем: основную массу составляют бесприбыльные активы, которые сопряжены с риском». Если с 1999-го по 2007 год средняя доходность по инвестициям Государственного фонда Норвегии приближалась к 6 процентам годовых, то впоследствии ежегодный «прибыток» сократился примерно до 1 процента.
Ситуация такова лишь потому, что «выход Греции из валютного союза уже стал реальным, Испания ведет отчаянную борьбу за свою финансовую независимость, а граждане южноевропейских стран подчистую снимают деньги со счетов в банках. На этом фоне бегство капиталов в Германию, самую безопасную гавань Европы, только усилилось. В конце мая министр финансов Германии получил двухлетние займы, за пользование которыми не заплатит ни цента. Даже инвесторы, ссужающие германскому казначейству деньги на десять лет, сегодня довольствуются 1,2 процента годовых. Доходность государственных облигаций США и японских долговых бумаг находится на столь же скромном уровне.
«То, что хорошо отдельным главам минфинов, не на шутку расстраивает инвесторов. С поправкой на инфляцию многие из них в итоге оказываются в минусе. Инвестирование превращается в уничтожение денег: активов, приносящих какой-то реальный доход, осталось немного», - бьет тревогу «Der Spiegel».
Кто они, эти профессиональные инвесторы, которые в масштабах планеты управляют сегодня более чем 60 триллионами евро? Греки? Немцы? Испанцы? Эта «финансовая саранча» не имеет даже лица, не только национальности. Она не имеет и родины. По большому счету это только денежные мешки. Им дела нет до нашего пенсионера из Афин.
И финансовый кризис Европы - это триумф крупного европейского капитала, который будет оплачен самими европейцами, поскольку «мавр», что называется, уже сделал свое дело и теперь может уходить.
Не зная, куда вложить текущие в страну миллиарды, эксперт по инвестициям Фолькер Блау из фонда Pimco, управляющего средствами компании Allianz и других европейских страховых концернов, сетует на то, что «страховой бизнес в Германии - это, как Porsche, на котором разрешено включать только первую передачу. В одни лишь полисы страхования жизни в Германии вложено 734 миллиардов евро», вздыхет он.
А сколько нужно Греции, чтобы почувствовать себя свободной сегодня? Пятую часть: 130 миллиардов евро.
Скорее всего, она их получит. Но на условиях, которые, по подсчетам Национального банка Греции, в следующем году приведут к падению ВВП страны на 6 процентов. Это значит, что за четыре последних года «помощи» он рухнет в целом на 19 процентов, а безработица достигнет 24-х. Если деньги от ЕС не поступят, страна не сможет платить зарплаты бюджетникам и поддерживать свой баланс. Так что цена свободы взлетает все выше - это и есть итог операции под кодовым названием «Евросоюз».
В связи с конвульсиями ЕС мне очень нравятся простые американские парни с Потомака! Их главный торговый партнер и союзник «в добре и зле», можно сказать, тонет, а чем обеспокоены в Вашингтоне? Как пишет «The National Interest», американцам нравится, что теперь все говорят о крахе Вестфальской системы суверенных национальных государств, в основе которой лежит признание нерушимости существующих границ. Эта исторически сложившаяся система де-факто разрушена. Тому пример свержение Слободана Милошевича, Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи – США первыми приложили к этому руку. Американцы как неоконсервативного, так и либерального толка не видят ничего плохого в таком развитии событий. Не беспокоит их и европейский кризис, спровоцированный евроатлантическим корпоративным лобби. Главная проблема, считает «The National Interest», «заключается в том, что несколько бывших империй поднимают голову, успешно претворяя в жизнь свои амбиции». Разумеется, прежде всего, имеется в виду Китай. «Опираясь на свою политическую, экономическую и военную мощь, он стремится стать господствующей державой в регионе, которой все остальные страны должны кланяться и подчиняться. На Ближнем Востоке и в Центральной Азии Турция спешит воспользоваться вновь открывшимися политическими и экономическими возможностями для того, чтобы распространить свое влияние на государства, входившие когда-то в состав Османской империи. Россия превращает свои огромные запасы энергоносителей в инструмент воздействия на другие страны, оказывая давление на Европу и стремясь взять под контроль территории, некогда входившие в состав Российской империи и СССР. Не стоит забывать и об Индии, чья растущая экономическая мощь мешает развитию соседних стран, расположенных в регионе, где когда-то правили Великие Моголы. Наконец, возьмем Бразилию, которая, похоже, желает распространить свое влияние на бывшие владения Португальской империи в Африке, применяя для этого преимущества своей быстроразвивающейся экономики. Можно сказать, что имперское наследие этих государств является тем импульсом, который лежит в основе их стремления играть более важную роль не только в своем регионе, но и на мировой арене», - пишет «The National Interest». С точки зрения этого издания опасность состоит в том, что все эти страны полагают, «что Соединенные Штаты и в еще большей степени Европа не должны монополизировать процесс принятия решений, не имеют права решать за все международное сообщество. Они отвергают мироустройство, сложившееся после Второй мировой войны, считая его устаревшим, и не станут автоматически соглашаться с мнением Америки по всем вопросам».
Симптоматично, что «мироустройство, сложившееся после Второй мировой войны» по-американски изначально исключало существование Советского Союза. Сегодня оно столь же категорично исключает «имперские стремления» и этой опасной «пятерки». «Пока не видно никаких признаков того, что имперские устремления этих пяти держав и сопутствующая им уверенность в своем праве, идут на убыль. Наоборот, эти амбиции, похоже, становятся все более очевидными с каждым годом. Политикам в Вашингтоне… понадобится вся их интуиция, чтобы успешно вести дела с государствами, которые желают для себя более высокого статуса на мировой арене, руководствуясь в своей деятельности такими мотивами, как былая слава и нынешние успехи».
И освобождение из-под этой американской «пяты» будет стоить гораздо дороже, чем итоги операции «Евросоюз».
