Часть I
Начавшееся 29 октября масштабное африкано-балканское турне госсекретаря США Хиллари Клинтон нельзя не счесть знаменательным. Прежде всего, это последняя крупная акция главы государственного департамента США перед президентскими выборами в этой стране. Клинтон уже дала понять, что вряд ли останется на своем посту вне зависимости от исхода голосования. И теперь она торопится зафиксировать все достижения американской внешней политики в Северной Африке и особенно на Балканах.
Не менее важно то, что в поездке по Юго-Восточной Европе ее сопровождает верховный комиссар Евросоюза по международным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. А если учесть, что несколькими днями ранее Балканы уже посетил министр иностранных дел Великобритании Уильям Хейг, можно говорить о том, что три западные державы направляют балканским странам некое совместное послание.
Если отвлечься от внутреннего положения в Алжире, Боснии и Герцеговине или Хорватии, где также побывает Клинтон, следует признать, что данное послание адресовано, в первую очередь, Сербии. В трактовке Хейга оно звучит так: «балканская карта является завершенной». [1] Читай: Косово отобрали у Сербии навсегда, раздел края на сербскую и албанскую части тоже рассмотрению не подлежит.
Хиллари Клинтон и Кэтрин Эштон ставят во главу угла состоявшуюся на днях в Брюсселе встречу премьер-министра Сербии Ивицы Дачича и главы косовского правительства Хашима Тачи. Как сообщает госдепартамент США, обе гостьи намерены потребовать от Белграда и Приштины «уважать достигнутые ранее соглашения» и предпринять новые шаги к сближению. По данным косовских албаноязычных СМИ, данное сближение будет облечено в форму соглашения, уже подготовленного администрацией США. На этом документе должны будут появиться подписи высших руководителей Сербии и Косова. Предполагается, что в нем будут гарантированы определенные права косовских сербов, но никакой особый административный статус за северными (сербскими) районами Косова закреплен не будет. Кроме того, документ должен зафиксировать отказ властей Сербии от какой-либо поддержки косовских сербов и их органов самоуправления, действующих в рамках сербской Конституции. [2] Под этим актом капитуляции сербов должна будет, как ожидают Вашингтон и Брюссель, появиться подпись президента Сербии Томислава Николича, что позволит Западу считать «косовское досье» закрытым на условиях США и их натовских союзников.
Появление данного плана стало неожиданностью даже для части косовско-албанской политической элиты. Например, в неведении оказался традиционный участник политических комбинаций председатель Ассамблеи Косово Якуп Красничи. По свидетельству газеты «Зери», Хашим Тачи намеренно «проигнорировал» парламентского спикера и не информировал его о встрече с Ивицей Дачичем, опасаясь вызвать скандал из-за своих действий в обход парламента. По мнению известного приштинского политолога Авни Зогьяни, для скорейшего заключения с Белградом соглашения Хашиму Тачи лучше всего подходит не Красничи, а косовский президент Атифете Яхъяга, поскольку она, в отличие от спикера, «не имеет политической позиции» и не может создать проблем. По информации «Зери», руководство Евросоюза довело до сведения Тачи, чтобы он воздержался от публичного обсуждения переговоров с Белградом, поскольку «Брюссель и США уже установили повестку дискуссий». [3] Косовский премьер, правда, намекнул британскому министру иностранных дел, что не ожидает от Белграда признания независимости Косово «в ближайшие месяцы». Кроме того, на дальнейшее развитие ситуации может повлиять расклад сил в самом ЕС.
Причины крепнущей солидарности в треугольнике Вашингтон – Брюссель – Лондон, судя по всему, связаны с углубляющимся расколом внутри Евросоюза на англосаксонский и франко-германский лагери. Катализатором раскола выступает, главным образом, спор о путях выхода из финансово-экономического кризиса. Если говорить в геополитических терминах, речь идет о борьбе сторонников «сильной» и «слабой» Европы. К первым надо отнести, прежде всего, Германию, Нидерланды, скандинавские страны и в меньшей степени Францию. Они настаивают на соблюдении в рамках Евросоюза ранее установленных правил игры, позволяющих сделать эту организацию ещё более централизованной.
Противостоящий им лагерь традиционно возглавляет Великобритания, стремящаяся не допустить усиления континентальных европейских держав. С ней в этом вполне солидарны США. Как неоднократно давал понять американский министр финансов Тимоти Гайтнер, Вашингтону финансовый кризис в ЕС невыгоден, но урегулировать его США хотят не на путях укрепления Европы, а посредством решения долговых вопросов за счет более преуспевающих государств во главе с Германией. Лондон придерживается той же позиции. Говоря словами бывшего федерального канцлера Германии Герхарда Шредера, «Великобритания гораздо охотнее, чем другие страны, готова предвосхищать намерения США и ставить их во главу своей европейской политики». [4]
Появление в этом лагере брюссельской бюрократии обусловлено фактическим провалом октябрьского саммита Евросоюза, оказавшегося неспособным принять ни одного из готовившихся решений финансово-экономического блока. А этот провал, в свою очередь, был вызван нежеланием Ангелы Меркель идти на уступки руководству Евросоюза за счет немецких налогоплательщиков. Особенно - учитывая предстоящие через год выборы в ФРГ. Тем не менее проблемы никуда не делись, и принятие решений лишь отсрочено на несколько недель. При этом эксперты за пределами Европы не очень надеются на улучшение ситуации, рассчитывая лишь на сохранение статус-кво. Как заметил по поводу сложившегося положения дел один из руководителей компании IG Investment в Гонконге Тим Люнг, для хорошего самочувствия азиатских рынков достаточно хотя бы «отсутствия плохих новостей из Европы». [5]
Ситуация позволяет прогнозировать по меньшей мере три важные для всей Европы тенденции.
Во-первых – продолжение попыток Вашингтона и Лондона укрепить свой альянс, навязывая другим странам-членам ЕС англосаксонский взгляд на мир. Рост настроений евроскептицизма может привести к расширению данного блока за счет стран Центральной и Восточной Европы, многие из которых ориентируются скорее на Вашингтон, чем на Брюссель.
Во-вторых, всё большее значение будет приобретать политический торг внутри конгломерата ЕС/НАТО, предусматривающей «обмен уступками». Эту нехитрую идею в свое время откровенно сформулировал Герхард Шредер, подчеркнувший, что «участие в косовской операции (бомбардировки натовцами Югославии в 1999 году – П.И.), как и позднее, в ноябре 2001-го, согласие на операцию в Афганистане обеспечили нам возможность свободно сказать «нет» войне в Ираке». [6]
Наконец, в-третьих, возрастёт угроза сепаратных действий отдельных атлантических держав в тех или иных кризисных ситуациях. Так, в 2011 году франко-германское соперничество подтолкнуло тогдашнего президента Франции Николя Саркози на интервенцию в Ливии в союзе с Великобританией и США. Похожие военно-политические комбинации, составленные из отдельных европейских членов НАТО под патронажем Вашингтона, могут сложиться и в связи с планами Запада в отношении Сирии и/или Ирана.
[1] РИА НОВОСТИ 25.10.2012 15:24
[2] Express, 23.10.2012
[3] Zёri, 24.10.2012
[4] Шредер Г. Решения. Моя жизнь в политике. М., 2007. С.315.
[5] РИА НОВОСТИ 17.10.2012 09:06
[6] Шредер Г. Решения… С.87.