О военно-биологической деятельности США на постсоветском пространстве

telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 100 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться

По итогам конференции в Ереване от 23 Ноября 2016 «Медико-биологические лаборатории в контексте безопасности и суверенитета Армении» Ереванский геополитический клуб публикует доклады участников.

Доклад руководителя уральского регионального информационно-аналитического центра, кандидата юридических наук  Дмитрия Сергеевича Попова

США формируют вокруг России масштабную и дорогостоящую систему закрытых военно-биологических объектов (которую в прессе уже успели окрестить «биоПРО»). Т.н. центральные референс-лаборатории (ЦРЛ), создаваемые США, дополненные сетью менее крупных зональных станций, с 2010 г. действуют на Украине, с 2011 г. в Грузии, а с 2016 г. в Казахстане. Канадой предпринималась попытка создания ЦРЛ в Киргизии. В отдельные программы сотрудничества с Соединёнными Штатами в военно-биологической сфере вовлечены Армения, Азербайджан, Узбекистан.

Несмотря на заявленное США гражданское назначение лабораторий, они потенциально могут использоваться во враждебных для государств-членов ОДКБ целях. В этой связи ещё летом 2013 г. МИД РФ публично выразил серьёзную озабоченность по поводу биологической деятельности МО США вблизи российских границ, а руководитель Роспотребнадзора Г. Онищенко заявил о том, что американские ЦРЛ занимаются активными наступательными программами против РФ. Опасения у российской стороны среди прочего вызывают следующие обстоятельства:

— Лаборатории возводятся на средства МО США. По своей стоимости это сейчас самые дорогие объекты, финансируемые правительством США в регионе (расходы на ЦРЛ на Украине – свыше 175 млн дол., Грузии – 150 млн, в Казахстане – 130 млн дол.), что говорит о приоритетности программы для Вашингтона. Именно американское военное командование ставит перед ЦРЛ научные цели и является получателем систематизированной информации. При этом не только сторонним наблюдателям, но и непосредственным исполнителям научных работ на местах может быть не ясно, имеют ли проводимые биологические исследования конечный мирный или наступательный характер. В силу специфики отрасли это понятно только заказчику, т.е. Пентагону.

— Объекты, финансируемые США на постсоветском пространстве, являются частью глобальной системы лабораторий, которую Вашингтон расширяет по всему миру. У многих стран, в которых появились такие комплексы, возникают типичные проблемы. Так, в 2010 г. Индонезия настояла на закрытии медицинского научного подразделения ВМС США NAMRU-2, деятельность которого она никак не контролировала, хотя располагалось оно в комплексе зданий Минздрава страны. Джакартой были зафиксированы проведение засекреченных экспериментов и несанкционированный мониторинг национальных исследований. Также причинами решения стали требования американской стороны предоставить дипломатический статус для сотрудников лаборатории и её отказ передать на безвозмездной основе результаты исследований отобранных на индонезийской территории образцов вируса «птичьего гриппа» H5N1. Министр здравоохранения Индонезии Сити Фадила Супари тогда выразила опасения, что результаты работы NAMRU-2 с образцами местных патогенов в будущем будут использованы США при создании биологического оружия или для коммерческого продвижения в развивающиеся страны вакцин западных фармацевтических компаний.  p1830578

— Дополнительные подозрения вызывает то, что лаборатории функционируют в закрытом режиме, укомплектовываются иностранным военным персоналом, а представители местного здравоохранения зачастую не имеют к ним прямого доступа. Их руководителями назначаются в т.ч. лица из числа лояльных Вашингтону военных или сотрудников спецслужб (например, ЦРЛ в Тбилиси на начальном этапе возглавляла экс-шеф грузинской разведки А. Жвания).

— Возникает также вопрос, почему американская сторона настаивает на размещении ЦРЛ в крупных городах (в Одессе, у международного аэропорта Тбилиси, в пределах городской черты Алматы). Ведь их нахождение в сейсмоопасных районах, поблизости от жилых кварталов и больших транспортно-логистических узлов необоснованно с точки зрения безопасности. Нет ли здесь связи с намерениями осуществлять какую-либо подрывную деятельность? Или почему американские военные проявляют интерес к странам с относительно благополучной эпидемиологической обстановкой? Не потому ли, что они расположены у границ геополитического конкурента – России?

Если же реальные цели американской стороны окажутся далеки от декларируемых, система лабораторий на постсоветском пространстве позволит Пентагону решать широкий спектр задач, подрывающих безопасность не только РФ, но и её партнёров по ОДКБ:

— собирать информацию (об эндемичных патогенах, средствах борьбы с ними, каналах распространения заболеваний и т.д.), которая потенциально будет иметь ценность для создания нового поколения наступательного биологического оружия (БО). Т.е. оружия избирательного действия, эффективного против России и её союзников или, скажем, расположенных по соседству Ирана и КНР, но контролируемого с т.з. распространения на Запад.

— проводить диверсионные акции, направленные на нанесение ущерба экономике (путём уничтожения поголовий скота, дискредитации продукции на мировых рынках) и человеческому потенциалу других стран (через снижение иммунитета, способности к воспроизводству и т.д.). В российских экспертных кругах распространено мнение, что характер такой диверсии могла носить вспышка в 2012-2013 гг. африканской чумы свиней на Юге и в Центре России. Для этих широт заболевание нетипично и попало сюда из Грузии. Причём, из открытых источников известно, что ЦРЛ в Тбилиси вела работы с данным возбудителем. Названные риски некоторым могут показаться преувеличенными, но специалистам известно, что Соединённые Штаты в своей истории неоднократно применяли биологические агенты во враждебных целях (в Северной Корее, Вьетнаме, на Кубе). Об этом нельзя забывать.

— лабораторные комплексы за рубежом открывают для американских военных специалистов возможностьпроводить испытания своих биологических разработок в районах, приближённых к территории потенциальных противников (например, отслеживать вирулентность, пути распространения и другие свойства возбудителей опасных болезней). По крайней мере, даже у себя американцы практикуют экспериментальное заражение населения лёгкими заболеваниями и есть основания полагать, что они не станут воздерживаться от полевой апробации новых идей в этой области и в постсоветских странах.

— Обходить правовые ограничения. Заграничные медицинские центры позволяют американским военным проводить биологические манипуляции за пределами национальной территории, не опасаясь протестов собственной общественности и последствий нарушения законодательства США и, конечно, без доступа иностранных инспекций. Соединённые Штаты, напомним, ратифицировали Конвенцию 1972 г. о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО), но отказались в 2001 г. принимать протокол к ней, предусматривающий механизмы взаимного контроля. Поэтому на деле проверить исполнение Вашингтоном КБТО с помощью международно-правовых средств не представляется возможным.

— Получать доступ к результатам советской военно-биологической программы. Среди бывших республик СССР, проигнорировав обеспокоенность российских экспертов, свои коллекции возбудителей опасных болезней в обмен на американскую помощь при создании ЦРЛ в США уже передали Украина, Грузия, Азербайджан и Казахстан. Коллекции являются уникальным интеллектуальным продуктом деятельности советских учёных в течение нескольких десятилетий и позволят американцам продвинуться в своих разработках, а также составить более детальное представление о потенциале России в данной сфере.

— Наконец, практические результаты деятельности ЦРЛ могут быть использованы в интересах западной фарминдустрии, ещё больше повышая зависимость государств СНГ от импорта новых иностранных лекарственных препаратов. Для синтеза таких препаратов данные с заграничных лабораторных пунктов будут как нельзя кстати.

Можно было бы считать большую часть перечисленных угроз надуманными, если бы ни известное отношение части американских элит к биологическим технологиям как к перспективному политическому инструменту. В одном из программных документов сентября 2000 г. влиятельной американской НПО «Проект «Новый американский век», действовавшей в Вашингтоне с 1997 по 2006 гг. и оказавшей воздействие на идеологию и военную политику администрации Дж. Буша, указывалось: «…продвинутые виды биологического оружия, способные воздействовать на конкретный генотип, могут перевести биооружие из сферы террора в область полезного политического инструментария». Заявление о принципах этой организации в 1997 г. подписали многие консерваторы и члены будущего республиканского правительства, которые начали реализовывать программу «БиоПРО», в т.ч. вице-президент США Дик Чейни и министр обороны Дональд Рамсфелд (а также президент Всемирного банка Пол Вулфовиц, философ Фрэнсис Фукуяма и др.).

С учётом сказанного, есть все основания полагать, что военно-биологическая деятельность США у границ стран ОДКБ угрожает их национальным интересам. А если так, требуется принять совместные упреждающие меры, в том числе:

— разработать и принять соглашение о мерах биологической защиты в рамках ОДКБ, запрещающее деятельность военных биологов третьих стран (и работы в их интересах) на территории государств-участников и предусматривающее механизм верификации.

— продолжить международные усилия по принятию протокола о механизме контроля к КБТО.

— расширить предоставление государствам ОДКБ альтернативной технической помощи со стороны России по оборудованию хранилищ патогенов и других биологических объектов с целью их совместной эксплуатации, снизив тем самым зависимость от донорства США.

— широко информировать общественность и руководство стран-реципиентов американской помощи об угрозах размещения ЦРЛ, в т.ч. с использованием СМИ и дипломатических каналов. Если Киев и Тбилиси пошли на сотрудничество с США в военно-биологической сфере в период пребывания у власти лояльных Вашингтону правительств, то Астана, предположительно, недооценила риски, исходящие от данной программы.

— организовать сбор информации, позволяющей идентифицировать реальное назначение биологических объектов Пентагона. Причём, пресс-конференции, проводившиеся для журналистов в Казахстане, и экскурсии для граждан в Грузии никак не дают полного представления об этом. Здесь уместны, скорее, настойчивые запросы о проведении инспекций с участием специалистов, усилия по линии спецслужб и т.д.

— расширять сотрудничество со всеми заинтересованными сторонами, в т.ч. с КНР и Ираном в вопросах биологической защиты, в частности наладить с ними обмен информацией об общих угрозах.

Оцените статью
0.0
telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 100 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться