Кто из нас не любит широкой ряби морской, упругих солнечных парусов и чаек над быстрой пеной кильватера!? Кто из нас в детстве не мастерил кораблики, не пускал свои эскадры в бурный ручей?! Вы помните то чувство, когда какой-нибудь «Борька из пятой квартиры», швырнув камень, топил ваш корабль? С этим чувством многие моряки живут последние 20 лет.
Советский праздник Дня Военно-Морского флота ныне, как и Черноморский флот, разделён внутри себя. В Российской Федерации день ВМФ по-прежнему отмечают в последнее воскресенье июля. На Украине праздника ВМФ как такового нет, но есть праздник работников морского и речного флота и военнослужащих Военно-Морских Сил, который с оранжевых времён отмечается в первое воскресенье июля. Стремление быть впереди хоть в чём-то, наверное, похвально. Однако и на Украине многие пока ещё предпочитают отмечать тот, общий праздник... Нам есть что вспомнить…
Зримую картину исторического бытия нашего флота можно увидеть, проследив, хоть и мельком, судьбы кораблей, носивших название «Память Меркурия». Это интересно!
Иван Айвазовский. Бриг "Меркурий", атакованный двумя турецкими кораблями
От Парижа до Лондона 15 лет
Мы с удовлетворением в нынешнем году могли бы вспомнить 140-ю годовщину Лондонской конвенции 1871 года, отменившую позорное положение Парижского мирного договора 1856 года о запрете России иметь на Чёрном море военный флот. Упорство и дипломатический гений князя Александра Михайловича Горчакова, в царствование Александра II, позволили России начать в 1871 году восстановление флота. Яркий пример начавшихся преобразований – перевооружение парусно-винтового корвета «Память Меркурия» 1865 года постройки (экипаж: 175 чел.). До 1871 года этот корабль исполнял функции сторожевого корабля, крейсировал вдоль Кавказского побережья, ловил контрабандистов, пресекал поставки оружия горцам. В 1871 году на корвете установили одиннадцать нарезных орудий. Так начиналось возрождение флота. Но тот корвет уже был кораблём устаревшим и в войне 1877-1878 годов участия не принимал. Пушки же его стреляли, перенесённые на другой корабль. В 1879 году «Память Меркурия» с юнкерами на борту в составе Практического отряда сопровождал яхту «Штандарт» императора Александра II из Одессы в Севастополь. Вскоре корвет был разоружен и сдан портовым властям Николаева, а в 1883 году исключён из списка флота.
Союзники
Император Александр III Миротворец, памятуя переменчивость европейских друзей, не раз повторял: «У России есть только два союзника: её армия и флот». Слова подтверждались делом. Александру III удалось, не прибегая к силе оружия, обезопасить русское пространство, усилить сухопутные войска и возродить мощь Черноморского флота. В его царствование самым быстроходным и наиболее мощным кораблём на Черноморье в течение длительного времени был крейсер «Память Меркурия», вошедший в состав флота в 1882 году (экипаж 12 офицеров и 331 матрос). На крейсере была установлена самая современная скорострельная артиллерия. Огневая мощь крейсера позволяла России поддерживать мир много лет. Когда император неожиданно скончался, ему не было пятидесяти, британский посол, словно б потирая руки, отметил в донесении: «Какова судьба! Император Александр III, бывший для Европы страшилищем, исчезает как раз в тот момент, когда ему обеспечены всеобщие симпатии и доверие». Император умер в своей Крымской резиденции – в Ливадийском дворце под Ялтой. Из Ялты в Севастополь гроб с телом императора был перевезён на крейсере «Память Меркурия». 27-го октября 1894 года Николай Александрович записал: «…вынесли гроб и передали его казакам, которые чередуясь со стрелками и гребцами с катера Его Вел. донесли его до пристани в Ялте. Мама и все мы провожали гроб пешком. После литии перешли на «Память Меркурия», где гроб был поставлен на шканцах под тентом из Андреевского флага. Полное дежурство стояло вокруг… Подходя к Севастополю, начало покачивать. «12 Апостолов» и «Орел» шли за нами. Вся эскадра стояла выстроенная в одну линию, совершенно как месяц тому назад. Но Боже! Какая ужасная разница с того раза, каким весёлым смотрел тогда Севастополь…»
В 1907 году состарившийся крейсер «Память Меркурия» был исключен из списков флота и поставлен на прикол. В том же году на Чёрном море появился новый крейсер «Память Меркурия», который прежде до этого два года носил имя «Кагул». Бронепалубный крейсер, огневая мощь которого в два раза превосходила мощь своего предшественника (экипаж 20 офицеров, 547 матросов), принял в свою кают-компанию историческое Георгиевское знамя легендарного «Меркурия».
Проливы как лаз для вора
«История не знает сослагательного наклонения» - выражение ходульное, его помнят даже те, кто не очень хорошо знает, какие у глагола ещё бывают наклонения. Между тем можно определённо сказать, что если бы в своё время была предпринята попытка осуществить проект 1849 года, предложенный контр-адмиралом великим князем Константином Николаевичем по взятию Проливов и Константинополя, то для России это был бы положительный опыт. В случае же успеха (вероятность успеха была изрядна) проникновение в Чёрное море англичан и французов в 1853 году стало бы невозможным и полководческий гений адмиралов Нахимова, Корнилова, Истомина развился бы в иных условиях.
За годы Великой войны Император Николай II вывел флот на такой технический уровень, какой позволил летом 1916 года превратить Чёрное море в «русское озеро», обезопасив свои территории и фактически заперев немецко-турецкий флот в их портах и Проливах.
Вице-адмирал Александр Васильевич Колчак был назначен командовать Черноморским флотом именно потому, что Государь видел в нём человека, способного взять под русский контроль проливы Босфор и Дарданеллы. В ноябре 1916-го адмирал уже начал формировать первую десантную дивизию для взятия Проливов и Константинополя, древнего Царьграда. Полкам были присвоены морские знамёна и исторически-значимые названия: Нахимовский, Корниловский, Истоминский, Царьградский!..
Названия десантных полков звенели славой, особой памятью.
Имя корабля – щит отечества
Государь Николай Александрович, как и всякий русский человек, всей душой любил флот, он помнил названия всех судов эскадры. В его дневнике – списки кораблей… Последний раз Государь посетил Крым весной 1916 года. 12 мая, в день приезда, он записал: «…так вышло удачно, что весь флот был именно теперь в сборе. Посетили вместе линейные корабли: «Имп[ератрица] Екатерина Великая» и «Имп[ератрица] Мария». Корабли в большом порядке и производят могучее впечатление…» На следующий день, 13-го мая: «Я с Алексеем побывал на 25 судах. В 9½ час. начал объезд, посетив: лин. корабли — «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон» и «Ростислав»; и крейсера – «Кагул», «Память Меркурия», «Алмаз» и «Прут»…Посетил всю минную бригаду. Миноносцы 1-го дивизиона: «Пронзительный», «Счастливый», «Беспокойный», «Гневный» и «Дерзкий»; 2-го дивизиона – «Громкий», «Пылкий», «Быстрый» и «Поспешный»; 3-го див. «Лейтенант Шестаков», «Кап[итан]-лейт[енант] Баранов», «Кап(итан) Сакен» и «Лейтенант Зацаренный»; 5-го див. «Заветный», «Звонкий», «Жаркий» и «Жуткий». Кончил ровно в 5 час...»
На флоте каждое имя корабля было живым, звенело содержащейся в ней первоосновой, но ещё и памятью о сражениях. С названием каждого были связаны легенды, тайны, удивительные истории. Конечно, не всегда радостные.
«Пантелеймон» – помнили все – это бывший под бунтовщиками «Князь Потёмкин Таврический». «Кагул» – некогда мятежный «Очаков». «Память Меркурия» до 1907 года носил имя «Кагул».
Имена «Потёмкин», «Очаков», «Кагул», «Память Меркурия» - для исторической Руси – имена-щиты. Сейчас, в XXI веке, слово «Кагул» – для большинства ничего не значит, ну разве что вдруг кто-то припомнит: есть такой городок в независимой Молдове. Но император, подписывая указы о присвоении кораблям названий, отлично помнил, что значит Кагул в истории присоединения Крыма к России. Крейсер был назван по имени реки, на которой в 1770 году 32-тысячная русская армия под командованием графа Петра Румянцева в пух разбила 150-тысячную (в пять раз превосходящую!) армию Мустафы III. Виктория та была добротным молотобойным ударом при выковке ключа, открывшего двери Крыма, присоединившего опасный полуостров к России.
Два первых «Меркурия»
Кто в России в ту пору, при Николае Втором, мог не знать подвига брига «Меркурий», в память о котором в дальнейшем назывались корабли? Все ли сейчас помнят?
Небольшой бриг под командованием капитан-лейтенанта Александра Казарского (1797-1833, кстати сказать, знакомый Пушкина), 14 мая 1829 года был вынужден принять бой с двумя самыми современными турецкими судами, на вооружении которых было в сумме 200 пушек.
Это сражение можно сравнить с битвой юного Давида с Голиафом. Но в данном случае «турецких голиафов» было два. Огневая мощь турков превосходила огневую силу русских в 10 раз. При этом турки понесли тяжелейшие потери и ретировались с поля боя, а «Меркурий» со славой вернулся в Севастополь…
Слава Александра Казарского была огромна. Император Николай I наградил молодого офицера высшей наградой Отечества – орденом Святого Георгия и зачислил в свою свиту. Был щедро отмечен и весь экипаж. А бригу «Меркурий» вручён Георгиевский Андреевский флаг (за всю историю лишь два корабля удостоены такой чести)… Это знамя, как величайшая реликвия, в последующем хранилось на всех военных судах, носивших название «Память Меркурия». Подвиг героического брига был прославлен созданием в 1834 году первого в Севастополе памятника. Казарский рано умер, он был отравлен в Николаеве. Текст надписи на памятнике составил сам император: «Казарскому. Потомству в пример».
Но и этот славный «Меркурий» был памятником ещё более раннему – парусно-гребному катеру «Меркурий», который прославился на Балтике в царствование Екатерины Великой. В 1789 году, во время русско-шведской войны, катер «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта Романа Васильевича Кроуна взял на абордаж 12-ти пушечный шведский бриг, а вскоре принудил к сдаче 44-пушечный фрегат… Тот, первый «Меркурий», названный по европейской моде, служил России до 1805 года.
История флота – это как бы одна из хоругвей исторической Руси, идущей крестным ходом во славу Божью.
Государь: «Теперь верующих мало»
Последний крейсер «Память Меркурия» («Кагул» до 1907) отлично воевал в Великую войну – обстреливал, топил, преследовал, случалось, и удирал, принимал участие в крупных операциях…
Но не было на то Божьей воли взять весной 1917 года Константинополь. Не та была цель, чтобы кресты над Святой Софией восстановить. Государь был верующим, видел что вокруг, произнёс однажды с горечью: «Теперь верующих мало».
Через несколько лет, во время безумия гражданской войны, епископ Армии и флота владыка Вениамин (Федченков) в докладе генералу П.Н. Врангелю сказал: «Наша армия героична, но она некрещёная!» А уже в эмиграции, когда монархисты собирались в какой-то палатке помолиться, были случаи, что в их палатку стреляли… Но до этого ещё нужно было дожить.
Весной 1917 года уроженцам Малой Руси на флоте активно втолковали, что они не русские. Убедили. Некоторые, правда, с удивлением переспрашивали: «Украинцы – это совсем-совсем не русские?» А кто-то бойкий: «А чего это я у вас украл, что украинцем обозвали?» Но убедили. Чему не поверишь, если поверил, что «Бога нет»?! На «Памяти Меркурия», как и на всех судах, кипели митинги, агитаторы были горласты. В какой-то из дней ноября 1917-го постановили поднять вместо своего Георгиевского флага сине-желтый, решив подчиниться Центральной раде УНР. Голосованием отказались от покровительства святого Георгия Победоносца! Так большинство решило. Но большинство – не все. Более двухсот матросов и все оставшиеся в живых офицеры покинули крейсер. «К борту крейсера, - сообщал очевидец, - была подведена баржа, на которую перешли все великороссы и офицеры, за исключением одного мичмана. Развернули Георгиевский флаг и под звуки музыки отчалили на буксире катера. Съехав на берег, направились в казармы. Сцена была потрясающая, матросы и офицеры плакали. По прибытии на берег флаг, простреленный неприятельскими снарядами, был перенесён в Морское собрание».
Дальнейшие вехи в судьбе «Памяти Меркурия» вкратце таковы. 16 февраля 1918-го собрание команды большинством голосов постановило спустить украинский и поднять красный флаг. Переагитировали! Вот уж точно подмечено Козьмой Прутковым: «Иные люди подобны колбасам – чем начинят, то и носят в себе». Под красным флагом сразу вспомнили, что некогда был на крейсере капитан Львов, который в 1912 году не допустил беспорядков (хорош он был, если бы допустил!). Постановили – доставить в Севастополь. Контр-адмирала Николая Георгиевича Львова, героя обороны Порт-Артура, нашли на флоте, доставили в Севастопольскую тюрьму, где раскрепощённые матросы, имевшие к нему претензии, поиздевались над ним вволю и убили. При немцах (оккупировали Севастополь 1 мая 1918 года) рядом с сине-жёлтым на «Памяти Меркурия» вывешивался немецкий флаг, потом просто немецкий. Англичане, вошедшие в Севастополь после немцев, на крейсере взорвали механизмы. Есть версия, что в какой-то момент корабль был переименован, что логично, в «Гетьмана Iвана Мазепу». Крейсер служил и белым, и красным. При победившей диктатуре пролетариата на крейсер трансплантировали взорванные механизмы с другого крейсера; оживили. В 1922 году судну дали имя «Коминтерн»…
«Коминтерн» - участник Великой Отечественной войны. В 1942-м разбомблен. С него сняли орудия, корпусом перегородили проход в ныне заграничную, грузинскую реку. В 1943–м крейсер исключён из списков судов ВМФ.
Но история «Памяти Меркурия» этим не завершается.
Омега?
В Советском Союзе, возродившем мощь Черноморского флота после Победы в Великой Отечественной, в 1965 году появилось небольшое гидрографическое судно «Память Меркурия». Корабль с честью занимался научной работой – на Чёрном море, в Средиземноморье, на Балтике – до 1990 года, когда вдруг настали «тяжёлые времена».
Представляется, что в соответствии с программой мировой закулисы по окончательному решению «русского вопроса» и грядущей зачистке территорий от славянского населения, отечественные наука, флот, промышленность подлежали ликвидации. В 1995 году «Память Меркурия» был списан и продан, правильно сказать – в рабство. Словно б в отместку за подвиг «Меркурия» капитана-лейтенанта Казарского, судно стало эксплуатироваться в качестве торгашеского челнока, тащившего к нам сотни и сотни тонн турецких товаров. В январе 2001 года, при совершении 147-го (!) рейса, жадность рабовладельца превозмогла его здравый смысл. На борт было загружено сверх возможного 130 тонн товара. В 90 милях от Севастополя «Память Меркурия» не спеша накренился, перевернулся и затонул.
Ночь быстро накрыла собой людей в январской воде, перевёрнутую шлюпку, надувные плоты… Памятны названия судов, которые через какое-то совсем небыстрое время приняли участие в спасении – «Герои Севастополя», «Омега»...
«Омега» - знак финала.
Но вот имя «Герои Севастополя» обнадёживает.