В ООН намечена дата переговоров по Сирии, которые должны начаться 25 января 2016 года в Женеве. Специальный представитель ООН по Сирии Стаффан де Мистура заявил, что он рассчитывает на полное сотрудничество всех сторон в этом процессе. Правда, ясности с составом переговорщиков от сирийской оппозиции нет. В правительственных кругах Сирии подтвердили готовность участвовать в женевских переговорах и вести диалог, который помог бы сформировать правительство национального единства. Вопрос в том, есть ли такая готовность у оппонентов сирийского режима.
Для скептицизма остается много причин хотя бы потому, что очень трудно обозначить круг сирийских оппозиционеров, с которыми можно договариваться. Сегодня важно сохранить сирийское государство, достичь прекращения огня, установить за перемирием международный контроль, четко обозначить линии фронта с террористическими силами в Сирии, среди которых боевики не только «Исламского государства». Многое зависит от того, кто примет участие в переговорах и с каким настроением они приедут в Женеву.
Противники сирийского режима не свободны в своих решениях и зависят от поддержки из-за рубежа. Это и является одной из причин того, что делегация оппозиционеров, которая поедет на переговоры в Женеву, до сих пор не сформирована. Пока непонятно, сможет ли за оставшиеся до Женевы четыре недели спецпредставитель ООН решить эту проблему или ООН застрянет в тупике, что ляжет пятном на репутацию этой всемирной организации.
Если принять во внимание последнюю резолюцию Совета Безопасности ООН от 18 декабря, то подготовкой переговоров должен заняться Генеральный секретарь ООН. В документе обозначены и цели диалога: переговоры между правительством Сирии и оппозицией должны привести к формированию правительства, разработке конституции и проведению выборов. Определены сроки: через полгода формируется переходное правительство, оно готовит новую конституцию и к середине 2017 года проводит выборы. Впервые за пять лет конфликта в Сирии Совбез смог преодолеть раскол и единогласно предложить дорожную карту политического урегулирования в Сирии.
Башар Асад в документе не упоминается, сирийский президент сохраняет свой пост, его отставка перестала быть предварительным условием начала переговоров. Россия и США своими подписями под резолюцией СБ ООН показали, что могут договариваться, когда это необходимо. Можно согласиться с оценкой госсекретаря Керри, отметившего, что эта резолюция шире открывает дверь для координации действий России и США в операции против ИГ. Что ж, редкий в наши дни прецедент совместной работы Москвы и Вашингтона в Совете Безопасности ООН заслуживает того, чтобы его отметить.
Политика США, рассчитанная на поиск иллюзорного «среднего пути» разрешения сирийского кризиса, лишена сегодня реального наполнения. Предлагавшийся ранее американцами «компромисс» (покончить с гражданской войной в Сирии, отстранив от власти Асада и не допустив перехода власти в руки радикальных исламистов) имеет серьезный изъян. Вашингтон не в состоянии ответить на вопрос, кого он видит во главе сирийского государства. Американская сторона не может также определить, кто в Сирии террорист, а кто - оппозиционер. Нет согласия по данному пункту и в Совете Безопасности ООН, в итоге в принятой резолюции этот вопрос обошли. Не стали рассматривать список, в который попали более 160 различных оппозиционных группировок. Вряд ли со стороны можно разобраться, кто есть кто в этом разномастном и разнокалиберном собрании противников Асада. Важнее то, что у сирийцев появился реальный выбор между войной и миром. Дадут ли сирийскому народу воспользоваться этой возможностью?
Легко заметить прямую связь между эскалацией гражданской войны и ростом иностранного вмешательства. В той или иной степени в конфликт оказались втянутыми не только США, Россия и Сирия, это также Иран, Саудовская Аравия, Турция, Иордания, Ливан, Ирак. Израиль и Египет также рискуют своей безопасностью в случае победы в этой войне исламистов. Нужен поиск общей позиции, Совбез ООН предложил свой вариант, вполне способный положить начало коллективной работе. Однако некоторые региональные участники сирийского конфликта преследуют совершенно иные цели.
В условиях общей хаотичности событий на Ближнем Востоке обращает на себя внимание непредсказуемая политика Турции. Президент Эрдоган пытается скрестить идеи исламизма и турецкого неоосманизма. Партнерство, включающее Турцию, Катар, «Братьев-мусульман» и ИГ, превращается в опасный союз, противостоящий мирному урегулированию в Сирии и борьбе с ИГ в Ираке. Главный вектор турецких устремлений в регионе – получение преференций по широкому спектру своих интересов за счет ущемления прав других государств. Руководство Турции все эти годы продвигало «турецкую модель» будущего Сирии и делало это с опорой на экстремистские силы.
Турция практически не воюет с ИГ, а решает под прикрытием борьбы с терроризмом свои задачи, связанные с установлением контроля над курдами Сирии и Ирака. Турецкие войска практически не контролируют проход боевиков через границу, отдавая приоритет уничтожению военизированных подразделений Курдской рабочей партии. Если ООН действительно решила положить конец гражданской войне, то ответственность Анкары за ситуацию в Сирии заслуживает стать темой отдельного рассмотрения.
Специфические цели преследует в Сирии и Саудовская Аравия. Эр-Рияд активно работает над втягиванием в конфликт новых стран. Одной из последних его инициатив стало создание мусульманского альянса по борьбе с терроризмом с участием 34 государств. Среди них есть страны, которым самим нужно просить помощи ООН в содействии миру и где практически разрушена государственность: Ливия, Сомали, Мали. Есть в «коалиции 34» и такие страны, например Малайзия, которые узнали о своем членстве в новом альянсе из сообщений новостных агентств. Удивляться нечему: «коалиция» была создана за 72 часа. Судя по тому, что в список участников этого виртуального альянса не вошли Иран и Ирак, речь идет о попытке укрепить позиции Саудовской Аравии как региональной державы. На это же указывает и саудовская инициатива по определению состава переговорщиков от сирийской оппозиции – проведение в Эр-Рияде совещания представителей 60 группировок, противостоящих режиму Асада, в том числе радикальных исламистов. Согласится ли вести с ними диалог правительство Асада?
Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, подводя итоги внешнеполитического года, в интервью Интерфаксу 28 декабря подчеркнул: «Принятая 18 декабря резолюция СБ ООН, которая одобрила договоренности, выработанные в рамках Международной группы поддержки Сирии, задает вектор совместных действий – это борьба с террористами на сирийской территории, что предполагает единодушие в идентификации террористических групп, и продвижение политического процесса… Ключевой принцип – будущее Сирии должно определяться самими сирийцами на основе сохранения суверенитета, единства, территориальной целостности этой страны. Сейчас речь идет о том, чтобы оппозиция под эгидой спецпосланника ООН по Сирии сформировала коллективную платформу и определилась с составом своей делегации. Пока единство мнений в стане оппозиции отсутствует, в то время как правительство Сирии заявило о готовности к переговорам. Все это – непростые задачи, их с наскока не решить. Но мы не хотим, чтобы этот процесс затягивался бесконечно».