Замеры общественного мнения Германии социологическими службами по итогам продолжительного периода безвластия в стране оказались неожиданными, даже шокирующими. Партии, долго демонстрировавшие неспособность создать правительственную коалицию, начали терять поддержку избирателей. Рейтинг блока ХДС/ХСС упал с 33,1% до 29,5%, рейтинг СДПГ с 21% до 16,5%. При этом число сторонников «Альтернативы для Германии» (АдГ) подросло до 15% и почти сравнялось с избирательной базой социал-демократов. Если тенденция сохранится, то правительство «большой коалиции» может оказаться правительством меньшинства.
«Большой коалиции» ещё нет, а у избирателей уже растёт неверие в её эффективность. При этом наибольшее недовольство выражается в адрес руководства СДПГ с его попытками «прыгнуть в чужой трамвай». В самой партии продолжается мятеж молодёжного крыла. Молодые социал-демократы под руководством Кевина Кунерта активно агитируют своих беспартийных ровесников вступать в СДПГ, чтобы собрать как можно больше голосов на голосовании против соглашения с ХДС/ХСС. Внутрипартийное голосование должно состояться по почте в начале марта. Против соглашения выступает также левое крыло партии. Так что его утверждение 22 апреля на внеочередном съезде СДПГ не гарантировано.
Особое недовольство вызывает противоречивая политика бывшего председателя СДПГ Мартина Шульца, который сначала поклялся «никогда более не вступать в «большую коалицию» с «чёрными», а затем вдруг занял противоположную позицию и даже захотел в новом правительстве пост вице-канцлера и министра иностранных дел. Однако реакция в партии, особенно в земельных организациях, была настолько негативной, что М. Шульц отказался сразу и от поста председателя, и от должностей в новом правительстве.
Выдвинутая на место председателя СДПГ Андреа Налес (Andrea Maria Nahles) является «вещью в себе», в серьёзных политических баталиях она не проявилась. В руководстве СДПГ её пытаются выдать за «последнее средство спасения», но оснований для этого не видно. А. Налес не такой лидер, каким был Вилли Брандт и какого ждёт сегодня партия. О её политическом лице вообще сложно что-то сказать, упоминается лишь её способность «работать в команде». Ранее она занимала пост министра труда и общественных дел в правительстве А. Меркель, а после выборов 2017 года руководила фракцией СДПГ в бундестаге. Рядовым членам партии она практически неизвестна. Аргументом в пользу её выдвижения служит тезис «Андреа Налес обеспечит спокойствие в партии». Видимо, среди крупных партийных функционеров не нашлось охотников занять место М. Шульца, когда проблема создания «большой коалиции» окончательно не снята и существует риск громкого провала, главным виновником которого станет, естественно, председатель партии. Так и появилась Андреа Налес.
Исполняющий обязанности председателя СДПГ до съезда 22 апреля Олаф Шульц между тем твердит, что судьба соглашения с «чёрными» ещё не решена и «партия намерена после смены руководства вернуться к дебатам о коалиционном соглашении». Это, по его мнению, поможет СДПГ отвоевать прежние 30% избирателей. Подобная непоследовательность даёт противникам СДПГ основание говорить о хаосе в партии и увеличивает скепсис по поводу будущего «большой коалиции».
Выдвинутый на место премьер-министра Баварии Маркус Зёдер (Markus Söder) заявил: «С одной стороны, граждане испытывают облегчение по случаю достижения договоренности между ХДС/ХСС и СДПГ. Но, с другой стороны, хаос у социал-демократов вызывает сомнения в том, что проект Большой коалиции продержится долго». Теряет своих сторонников и ХДС/ХСС – надо полагать, в пользу АдГ. И что дальше?
«Партии вращаются вокруг себя, будто вокруг ничего не происходит, – пишет Tagesspiegel. – Однако тех, кто не крутится на этой карусели, она начинает отталкивать. Даже вызывающее оторопь коалиционное соглашение уже не играет никакой роли. Потому что немецкий политикум не интересуют происходящие в мире события, даже если речь идет о поднятии уровня мирового океана».
«До каких пор народная партия остается народной партией? – продолжает газета. – Опросы показывают приближающуюся катастрофу. ХДС/ХСС и СДПГ продолжают терять голоса. Но самое плохое еще не наступило. Хотя из них троих СДПГ со своими 460.000 членами пропорционально теряет больше. С ней уже скоро сравняются правые популисты АдГ, и дна этого падения пока не видно. Для примера можно взять Италию, в которой поляризация фронтов произошла давно, и теперь от ХДС там остались лишь мелкие следы, а социал- демократов без лампы не найдешь. Зато право- и левопопулистские движения возрождаются с новой силой. И это нечто новое для нашей страны».
Видимо, автор имеет в виду, что прежняя модель немецкой демократии с чёткими программами политических партий подорвана. И реальность такова, что в той же Италии уже «сбились в кучи» разномастные политические силы, ориентированные не столько на программные цели, сколько на банальную борьбу за власть. «Глобальному управлению» с такими легче иметь дело.
Пока трудно представить, что произойдёт, если традиционные («народные») партии в Германии отойдут на второй план. Насколько велика вероятность того, что «Альтернатива для Германии» в ближайшие годы станет второй по влиянию политической силой страны? Чего следует ожидать, если 22 апреля съезд СДПГ не сумеет поставить точку в дебатах о сотрудничестве с ХДС/ХСС? Можно с уверенностью сказать, что влияние обеих ведущих партий упадёт ещё больше. Для того чтобы уступить АдГ и откатиться в партийной табели о рангах со второго места на третье, социал-демократам достаточно потерять всего полтора процента голосов. Такого за всю историю СДПГ ещё не было. Между тем АдГ станет силой, без которой невозможно проводить федеральную политику. И случится то, чего ведущие политики Германии не могли представить в страшном сне: они будут вынуждены пойти на сотрудничество с ненавистными им и вчера ещё маргинальными «правыми популистами». Эта перспектива напоминает об итоговом документе Римского клуба за 2017 год, в котором постулирована необходимость смены преобладающего в мире способа производства и оформляющей его неолиберальной идеологии. Не здесь ли кроется истинная причина сумбура в немецкой политике?