Уроки истории учат, что международное право как инструмент обеспечения национальных интересов, в том числе в сфере безопасности, не стоит и гроша, если нет вооруженных сил, способных убедительно его отстоять. Спустя десять дней после процедуры обмена ратификационными грамотами «заработал» один из «скрытых параметров» Договора о сокращении наступательных вооружений (ДСНВ), о наличии которого предупреждали (https://www.fondsk.ru/news/2011/02/03/kakoj-zhe-dogovor-ratificirovali-….) В соответствии с поправкой Сене Лемье 4/S.AMDN.4908 прием на хранение ратификационных документов (а именно с этого момента ДСНВ вступает в полную силу) должен быть проведен после согласия российской стороны на переговоры по вопросу «ликвидации дисбаланса» в тактическом ядерном оружии (ТЯО) России и США (читай: согласия на сокращение российского ТЯО). И вот уже 3 февраля Б.Обама в письме, направленном сенаторам, заявил о начале в ближайшее время переговоров с Россией «по устранению диспаритета между тактическими ядерными вооружениями РФ и США и обеспечению безопасности и сокращению числа тактических ядерных боеголовок способом, поддающимся проверке».
Еще не так давно США были не особо озабочены российским тактическим ядерным оружием. Тем более что с начала 1990-х годов Россия в одностороннем порядке приняла обязательство о значительном (на 75%) сокращении своего арсенала ТЯО и выводе носителей из пограничных районов. Эти сокращения затронули все виды ТЯО – наземного, морского и воздушного базирования.
Ликвидация российского ТЯО была предметом усилий в основном «евродрузей» России, которые даже позволили себе выдвинуть в 2010 году вызывающие требования об одностороннем создании на территории Российской Федерации двух «безъядерных зон» - в Калининградской области и на Кольском полуострове. По замыслу глав внешнеполитических ведомств Польши и Швеции «денуклеизации» подлежали территории, включающие в себя главные районы базирования Балтийского и Северного флотов. К сожалению, российская дипломатия не смогла так же, как действовал в подобных случаях великий русский дипломат и государственный деятель А.М.Горчаков, а именно: «выйти» со встречными предложениями к США «денуклеизировать» их ядерные военно-морские базы в Норфолке и Сан-Диего. Что касается Великобритании, то в качестве адекватной встречной меры следовало бы предложить демонтировать ее ядерную военно-морскую базу в Фаслейне, а для Франции – соответственно в Бресте.
При огромном превосходстве потенциала сил общего назначения (СОН) США и НАТО над Россией (эксперты оценивают это превосходство в диапазоне от 12:1 до от 60:1) возникшая вдруг «озабоченность» США по поводу «диспаритета» в ТЯО требует пристального внимания.
Достаточно очевидно, что США целенаправленно стремятся ограничить возможные реакции России на происходящие глобальные процессы, включая дестабилизирующие события в военно-политической сфере. Такое ограничение может осуществляться путем «втягивания» России в систему международных Договоров, «каналирующих» процессы в российской военно-технической сфере в нужное для Запада русло. Организация сокращения российского ТЯО представляется для США особенно актуальной, поскольку заявления Москвы о развертывании потенциальных носителей ТЯО были в последнее время обязательным элементом реакции на всякого рода «расширения» НАТО, развертывание сил и средств ПРО в Европе и др. Как «политическое оружие» ТЯО было востребовано российской стороной, и это стало особенно видно в последние два-три года. Американцы, вероятно, это заметили и «оценили».
Достаточно очевиден и другой мотив предпринимаемых Соединёнными Штатами усилий по ускоренному снижению ядерного потенциала России – последовательное и управляемое снижение геополитического статуса России. Вступая в переговоры с США, российская сторона почему-то не учитывает важный фактор, входящий в расчёты творцов глобальной политики, а именно: с геополитической точки зрения страны с огромными энергетическими и сырьевыми ресурсами не должны играть самостоятельные политические роли. Иначе вся конструкция, на которой держится современный иерархическим образом выстроенный миропорядок, может быть опрокинута «второй волной» мирового экономического кризиса на рубеже 2012-2017 гг.
Как известно, основной ролевой функцией России после развала СССР была определена функция поставщика сырья и энергоносителей для развитых стран; в соответствии с этим Россия «не имеет права» ни на высокий геополитический статус, ни на обладание стратегическими ядерными силами (СЯС) и ТЯО.
Ввиду намечающихся глобальных изменений, связанных с циклическими тенденциями в развитии Мир-системы, усугубляемыми «восстанием Азии», Запад не может позволить себе быть снисходительным к ядерным возможностям «энергетических держав» - особенно если последние обладают серьезным геополитическим потенциалом.
В геополитический потенциал уместно включить в данном случае гипотетическую способность России к формированию новых энергетических альянсов, которые могли бы стать серьезным фактором изменения баланса сил в мире. Именно по этой причине Палата представителей Конгресса США приняла в мае 2007 г. направленный против России законопроект, объявляющий незаконным создание новых картелей типа ОПЕК.
Такая известная геополитическая ситуация, как «объединение слабых вокруг сильного», применительно к нашему случаю означает объединение сырьевых стран вокруг России. Для развитых стран подобное развитие событий – крах всего выстраиваемого ими миропорядка. Недопущение этого – концептуальная основа всей международной политики Западного мира.
Можно назвать ещё две причины активизации США в вопросе о существенном сокращении потенциала ТЯО России, объединив их общим концептом «Китайский гамбит Обамы». Разыгрывая на мировой шахматной доске «великую шахматную партию» (по З.Бжезинскому), США пытаются использовать «китайский фактор» в качестве одного из ключевых элементов многоходовых политических комбинаций. Здесь можно выделить два базовых сценария.
Согласно первому, начинается подготовка к созданию второго «глобального центра власти и капитала» (ГЦВК) в Китае (проблема уже давно обсуждается в экспертном сообществе в связи с так называемым «кризисом»). З. Бжезинский еще в январе 2009 г., находясь в Китае, призвал к тому, чтобы США и Китай совместно «гармонизировали мир». Создается впечатление, что в преддверии пика «второй волны» глобального экономического кризиса, который, по оценкам ученых Российской Академии Наук, с большой вероятностью придётся на период 2012-2017 гг., готовятся условия перехода от «большой восьмерки» к «большой двойке». Для реализации этого сценария необходимо существенно понизить геополитический статус России, которая сейчас, по оценкам тех же ученых, занимает 3-е место в «мировой табели о рангах» исключительно благодаря своему ядерному потенциалу. Как показывают исследования геополитической динамики, одним из эффективных способов быстрого и радикального снижения геополитического статуса России являются сокращения в сфере СЯС и тактического ядерного оружия.
По данному сценарию происходит переход от однополярного мира с единственным ГЦВК (США) к биполярному (более устойчивому), как это было до распада СССР. Только место СССР в качестве второго ГЦВК занимает Китай. В этом случае Россия теряет статус самостоятельного внешнеполитического игрока и становится перед выбором: «лечь под Америку» (как Европа) или «под Китай».
Данная версия подтверждается анализом итогов визита председателя КНР в США 18-21 января 2011 г. Главное содержание этого визита составляет, по оценке российских военных китаеведов, впервые обнародованный новый исходный тезис отношений между США и КНР: «взаимное уважение коренных интересов другой стороны». Это означает, что Китайская Народная Республика заняла место Советского Союза как мощного, обладающего ядерным оружием, партнера США в глобальной двухполюсной схеме, где противоборство двух сил является двигателем прогресса.
Согласно второму сценарию «китайского гамбита», США, идя на снижение своего геополитического статуса («жертвуя» своим единоличным лидирующим положением в мире), приобретают выгодную геополитическую позицию, в результате чего Россия «откатывается» на 6-7-е место. Сценарий предусматривает создание условий для того, чтобы «канализировать» устремления догоняющего Америку Китая в «северном направлении», сталкивания его с Россией и ликвидируя на обозримый промежуток времени двух главных геополитических соперников (Россию и Китай). Напомним, что главным внешнеполитическим советником Б. Обамы является З. Бжезинский - человек, которого менее всего можно заподозрить в симпатиях к России и который уже был в 1970-е годы разработчиком стратегии розыгрыша «китайской карты» против СССР.
Не может не вызывать настороженность тот факт, что Россия находится в своеобразном «конфликтном полукольце». Это полукольцо скоро будет замкнуто в процессе начавшейся подготовки к дележу шельфа Северного Ледовитого океана. Кстати, Китай также рвется на Север и строит ледокольный флот.
Мир-систему, имеющую конфигурацию «ядро – полупериферия - периферия», вне сомнений, ждут большие потрясения. Так называемый финансовый «кризис» - первый звонок будущего глобального кризиса. Если Россия хочет сама потреблять свои ресурсы и не согласна с тем, например, что она «несправедливо владеет Сибирью» (как открыто твердят на Западе), она должна быть сильной. Сегодня и на ближайшую перспективу это означает в первую очередь сохранение статуса перворазрядной ядерной державы. Пока альтернативы ядерному оружию как инструменту обеспечения военной безопасности и достижения высокого статусного положения в Мир-системе у России нет! И об этом хорошо знают наши «контрпартнеры».
Вместе с тем, понимая, что мы «обречены» на ведение переговоров по ТЯО и заключение соглашений в данной области, надо отметить, что перед началом переговоров Россия имеет (в принципе) выигрышную позицию.
Российским переговорщикам необходимо:
- во-первых, не повторять ошибок и отказаться от практики следования в русле американских инициатив;
- во-вторых, опереться на совершенно очевидное «железобетонное» основание-требование по выполнению первой и второй статей Договора о нераспространении ЯО (ДНЯО). В соответствии с ними США должны (уже давно) вывести ЯО из следующих «неядерных» стран (участников ДНЯО!) - Бельгии, Италии, Нидерландов, ФРГ и Турции на свою национальную территорию;
- в-третьих, внимательнее ознакомится с шестой статьей ДНЯО, которую обычно упоминают лишь как основание для «денуклеизации» России. А там говорится лишь о необходимости вести переговоры по ядерному разоружению, и в то же время эта статья определяет необходимость договариваться о сокращениях в области «обычных» вооружений. Здесь необходимо отметить, что предпринимаемые Соединёнными Штатами меры по ограничению в сфере ЯО – всего лишь политическое отражение реального процесса обновления «технологически устаревших» видов оружия. Предлагаемые меры по разоружению и контролю над вооружениями имеют своей конечной целью не столько ограничение масштабов военно-технического соперничества, сколько переводят его в иные измерения военно-технологического пространства.
Если мы действительно (а не декларативно) рассматриваем сдерживание в качестве одной из важных составляющих государственной политики, то процесс дальнейшего сокращения ЯО России должен быть жёстко обусловлен в том числе введением ограничений в сфере разработки Соединёнными Штатами базовых военных технологий (и их развёртывания в ударной компоненте СОН), носящих дестабилизирующий характер, в частности, в сфере создания и принятия на вооружение высокоскоростных сверхзвуковых и гиперзвуковых высокоточных ракет «воздух-земля» большой дальности;
- в-четвертых, шестая статья ДНЯО чётко обосновывает позицию России по увязке сокращений (ограничений) в ТЯО с сокращениями в ударной компоненте СОН стран НАТО и, в частности, крылатых ракет морского базирования;
- в-пятых, позиция России должна строиться на том очевидном факте, что ТЯО -это оружие регионального сдерживания, и, следовательно, при определении договорных параметров российского арсенала ТЯО должно быть учтено ядерное оружие Франции, Великобритании, Китая, Израиля, Пакистана.