Он находился на самом верху власти в СССР по историческим меркам недолго – чуть больше десяти лет. Но в эти годы вместилось множество событий – огромных по значимости и даже эпохальных. Но неоднозначных. И потому памятник Эрнста Неизвестного на могиле Хрущева в Новодевичьем некрополе сложен из темного и светлого мрамора.
Политик ушел более полувека назад, но до сих пор никто из историков не дал подробной, объективной характеристики эпохи Хрущева – «хрущевизма». И не видно тех, кто бы этот гигантский пласт мог бы сдвинуть.
При Хрущёве началась «оттепель» – был развенчан Сталин, и потянулись из лагерей невиновные (впрочем, не только они, но также и бандеровцы и прочие отнюдь не вымыленные враги народа). Он восстановил в правах депортированные народы. Он был инициатором передачи Крыма из России на Украину. Начал освоение целины. Повсюду сажал кукурузу.
Обещал, что в 1980 году в СССР будет коммунизм. При нём зажглась заря космической эры. Он провёл денежную реформу. Уволил из армии два миллиона военных. Выселял людей из коммуналок и переселял в хрущёвки.
На международной арене Хрущев был несменяемым, деятельным персонажем. Создал Варшавский блок в противовес НАТО. Усмирил восстание в Венгрии. Напрочь рассорился с главами Китая и Албании – Мао Цзедуном и Энвером Ходжей. Но восстановил разорванные при Сталине связи с Югославией.
При нём улучшились отношения с Индией, Бирмой, Индонезией и Вьетнамом, продолжилось сотрудничество с КНДР. Повернулись к Советскому Союзу многие страны Африки, в частности Мали, Гана, Сомали, Алжир, Судан.
Надёжного союзника в лице СССР нашел Египет. Большие надежды Москва возлагала на президента этой страны Гамаля Абдель Насера. Хрущёв был им настолько очарован, что наградил званием Героя Советского Союза. «Заодно» высокую награду получил вице-президент Египта фельдмаршал Абдель Амер.
Героями Советского Союза в бытность Хрущёва стали глава Кубы Фидель Кастро и лидер Алжира Ахмед Бен Белла. Эти решения вызвали в СССР возмущенный ропот. Они поражают даже сейчас, спустя много лет…
Хрущёв пытался наладить отношения с Западом, но достиг немногого. Да и не мог: был резок, нетерпим к чужому мнению, взрывался – обещал Америке показать «кузькину мать» и «закопать» всех империалистов.
…Встреча в Кремле в 1955 году толстого Хрущёва и худого Конрада Аденауэра, канцлера ФРГ, едва не превратилась в драку на высшем уровне. Когда немцу напомнили о злодеяниях нацистского режима, тот ехидно спросил: «А кто укреплял его? Кто заключал с Гитлером соглашение: вы или я?» И добавил, что после прихода Советской армии в Германию там случались «ужасные вещи».
Хрущёв побагровел, по-мальчишески показал кулак Аденауэру и закричал: «Не мы переходили границы, не мы начали эту войну!» Вспыльчивый канцлер не остался в долгу и ответил советскому лидеру тем же угрожающим жестом.
Однако в итоге переговоры завершились успешно – обе стороны договорились обменяться посольствами, и руководители Советского Союза пообещали отпустить всех немецких военнопленных. На заключительном банкете Хрущев и Аденауэр, как ни в чем не бывало, смеялись и пили водку. Воистину это была боевая ничья!
На саммите в Вене в 1961 году Хрущёв выиграл с явным преимуществом «бой» у Джона Кеннеди. После встречи тет-а-тет президент США со смущенной улыбкой признался, что советский лидер его «просто отколошматил».
Спустя год с лишним глава СССР вздумал продолжить «бой» и приказал разместить на Кубе ядерные ракеты средней дальности, которые лишили сна Америку. В кругу своих соратников Хрущев зло усмехался: «Подпустим ежа в штаны дяде Сэму».
Осенью 1962 года уже начал тлеть фитиль третьей мировой. «Мы не хотим развязывать войну, – сказал Хрущев на заседании Политбюро. – Хотим припугнуть, сдержать их силы в отношении Кубы. Но они могут напасть, мы ответим…» И добавил: «Это, возможно, выльется в большую войну».
К счастью, Хрущёв одумался и убрал ракеты с Кубы. Но и американцы пошли на уступки – дали гарантии, что оставят в покое Остров свободы. Кроме того, США эвакуировали из Турции ракеты средней дальности, таившие угрозу югу Советского Союза…
С предшественником Кеннеди Дуайтом Эйзенхауэром Хрущёв вполне дружелюбно общался во время большого визита в США в 1959 году. И даже обращался к нему «My friend». Политики договорились, что Эйзенхауэр предпримет ответный вояж в Россию.
Однако все изменилось после того, как воздушное пространство СССР нарушил самолет-разведчик, который пилотировал Фрэнсис Пауэрс, Хрущёв рассердился на хозяина Белого дома и повторял: «Тоже мне, май френд нашелся! Откуда ты взявся и на хрен мне сдався?!»
Самый экстравагантный поступок в его международной биографии получил название «Ботинок Хрущёва». На заседании ООН в 1956 году, где обсуждалось вторжение советских войск в Венгрию, Хрущев снял туфель и принялся его рассматривать и трясти. Потом несколько раз громко стукнул обувью по столу, вызвав шум в зале. Так глава советского государства продемонстрировал презрение к членам организации, пытавшимся осудить его страну…
На том же заседании ООН Хрущёв «отличился» еще раз: в коротком эмоциональном спиче он назвал главу филиппинской делегации Лоренцо Сумулонга «прихвостнем и холуем американского империализма».
…Хрущёв искренне хотел принести пользу своей стране. Но, увы, он был склонен к непродуманным, импульсивным решениям. Ухватившись за идею, казавшуюся ему полезной, уже не желал с ней расстаться, отвергал трезвые суждения, объективные возражения. Да и люди из близкого окружения предпочитали помалкивать или поддакивать шефу, ибо он мог даже малейшие замечания истолковать как злой умысел, выпад против него лично.
В 1957 году Хрущёв выдвинул лозунг «Догнать и перегнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения». Он без колебаний заявил: «В ближайшие 10-12 лет мы превзойдем Соединенные Штаты как по абсолютному объему промышленности, так и по производству на душу населения. А по сельскому хозяйству эта задача будет решена значительно раньше».
Понимал ли Хрущёв, что поставленная им задача космическая, нереальная? Или надеялся на чудо, так же как со сказочным обещанием построить коммунизм? Ответов нет. Есть только грустная история несостоявшегося рывка в царство изобилия.
На выполнение планов партии была мобилизована вся страна. Пресса трубила о скорой победе, появился лозунг: «Держись, корова из штата Айова!» То одна, то другая область устанавливала рекорды, и «Правда» публиковала восторженные репортажи о передовиках.
Увы, очередная пропагандистская кампания окончилась безрезультатно. Более того, в начале 60-х в сельском хозяйстве наступил глубокий спад, и руководство СССР было вынуждено поднять цены на мясо, молоко, масло. К тому же на производстве были снижены расценки за выработанную продукцию. Это был двойной удар по скромным бюджетам многих семей.
Жители страны ответили на решение партии протестами, самый яростный вспыхнул в Новочеркасске. Власть не стала церемониться – загрохотали пулеметы, было много жертв. Участников протеста судили, организаторы были казнены…
Это трагическое событие произошло во время «оттепели», знаменовавшей собой отказ от сталинских карательных методов. Но Хрущёв, разоблачая вождя, действовал его же способами – жестокими и беспощадными. На одной из встреч с творческой интеллигенцией он кричал в бешенстве: «Имейте в виду, сажать мы не разучились!»
…Его культ превзошел сталинский, в СССР на каждом углу красовались портреты Хрущева и его высказывания. 70-летие советского руководителя в апреле 1964 года отмечалось как всенародный праздник с перечислением высоких заслуг юбиляра.
Сам «дорогой Никита Сергеевич», конечно, надеялся, что будет править страной еще долго. Но в сумрачный октябрьский день шестьдесят четвертого коварные соратники отправили его в отставку «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».
На пенсии с Хрущёвым произошла поразительная метаморфоза. По сути, он стал критиком самого себя – кремлевского. Слушал по транзистору «вражеские» голоса и критиковал политику СССР, причём резко, почище всяких диссидентов.
Как все «бывшие», Хрущев вдруг прозрел. Признал ошибки, говорил, что многое надо было сделать по-иному. Но кажется, не испытывал угрызений совести за содеянное. И «мальчики кровавые», сыпавшиеся мертвыми с деревьев в Новочеркасске после пулемётных залпов, ему не снились.
Да и в мемуарах Хрущёв не клял себя, не казнил. Просто написал отчёт о проделанной десятилетней работе – спокойный, деловой, без эмоций. Может, и хотел перед встречей с Богом выставить душу нараспашку, но не решился. Всю жизнь строго одергивал, наставлял других. А тут пришлось дать укорот самому себе, чтобы вспоминал его народ без злобы…
Из множества оценок Хрущева выберу одну, ироническую, данную известным кинорежиссером Михаилом Роммом: «Что-то было в нем очень человечное и даже приятное. Например, если бы он не был руководителем такой громадной страны и такой могущественной партии, то как собутыльник он был бы просто блестящий человек. Но вот в качестве хозяина страны он был, пожалуй, чересчур широк. Эдак, пожалуй, ведь и разорить целую Россию можно…
В какой-то момент отказали у него все тормоза, все решительно. Такая у него свобода наступила, такое отсутствие каких бы то ни было стеснений, что, очевидно, это состояние стало опасным – опасным для всего человечества».
Добавить к этому нечего.
