День Победы для России и Европы — разные даты, разные войны, разные мировоззрения

День Победы для России и Европы – разные даты, разные войны, разные мировоззрения

На одну доску ставятся нацистская оккупация и освободительная миссия Красной армии

telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 100 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться

В утверждении, что Советский Союз (историческая Россия), с одной стороны, и западные страны – участницы антигитлеровской коалиции – с другой, воевали против одного врага, но были словно на разных войнах, натяжки нет.

Взять соотношение сил на основных сухопутных театрах военных действий Второй мировой войны. В вооруженной борьбе на советско-германском фронте Красная армия летом 1941 г. сражалась со 190 дивизиями Германии и ее союзников (95,5% общего количества их сухопутных сил), в ноябре 1942 г. – с 266 дивизиями (95,5%), в январе 1944 г. – с 245 дивизиями (92,1%). Даже после открытия второго фронта в Европе Красной армии противостояли 195-240 дивизий, на западном же фронте против англо-американских союзников действовали в разное время не более 75 дивизий вермахта. Советские вооруженные силы осуществили против вермахта 37 стратегических операций, союзники на западном фронте – всего шесть, на итальянском и североафриканском – по три стратегические операции.

А цена, заплаченная за победу? Безвозвратные потери личного состава советских ВС составили почти 11,3 млн человек. Суммарные потери ВС Великобритании и США – примерно 2,3 млн солдат и офицеров.

Отчего такие несоразмерно большие потери понесли советские войска? Фальсификаторы услужливо подскажут, что причина – неумение советских командиров и командующих воевать. Но кто сказал, что войска союзников обошлись бы меньшими жертвами, если бы они самостоятельно решили задачу, которая выпала на советские вооруженные силы, а именно уничтожили 607 вражеских дивизий? Между прочим, союзники общими силами в Западной Европе, Италии и Северной Африке разгромили в 3 раза меньше – 176 дивизий. Из общих потерь люфтваффе, насчитывавших более 100 тыс. самолетов, в боях с советскими войсками Германия потеряла до 77 тыс. Красной армией было также уничтожено или захвачено три четверти всех орудий и минометов, танков и штурмовых орудий противника.

Конечно, для союзников война не была легкой прогулкой, но цифры говорят сами за себя. Негоже также забывать, что они открыли второй фронт только в июне 1944-го, когда хребет нацистской военной машины был уже переломлен. И не ими, а Красной армией. Так что, как ни суди, войны у нас были разными.

Эта разность отразилась и в победной дате. Победа – общая, а День Победы у каждого свой: западные страны отмечают его 8 мая, Россия – 9-го. И дело вовсе не в двухчасовой разнице московского и среднеевропейского времени: Акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил был подписан в пригороде Берлина Карлсхорсте в 00.43 по московскому времени 9 мая 1945 г. Для нашей страны подписание именно этого документа знаменовало окончательную победу над Третьим рейхом и его европейскими союзниками. В этот момент в Европе действительно было еще 8 мая, но ошибается тот, кто думает, будто союзники, определяя дату празднования, отталкивались от карлсхорстовского подписания. А тогда от чего?

Поясним эту коллизию, имевшую в качестве причины голую политику.

Вечером 6 мая к советскому представителю в ставке англо-американских союзных войск генералу И.А. Суслопарову, находившемуся в Париже, прилетел адъютант Верховного главнокомандующего экспедиционными силами союзников в Западной Европе генерала армии США Д. Эйзенхауэра и передал приглашение своего шефа срочно прибыть в Реймс, где размещалась штаб-квартира Эйзенхауэра. Последний, встретившись с советским коллегой, проинформировал его о встрече с генерал-полковником А. Йодлем – начальником штаба оперативного руководства верховного командования вермахта. От гросс-адмирала К. Деница, после самоубийства Гитлера ставшего президентом Германии и Верховным главнокомандующим, Йодль имел полномочия подписать акт о капитуляции немецких войск, воевавших на западном фронте.

Эйзенхауэр, надо отдать ему должное, повёл себя по-союзнически. Он категорически потребовал от германского командования подписать полную и безоговорочную капитуляцию на всех фронтах, включая и восточный, где вермахт продолжал в эти дни оказывать ожесточенное сопротивление войскам Красной армии. Он считал чрезвычайно желательным, «чтобы капитуляция немцев на русском фронте и капитуляция их на нашем фронте были точно согласованы по времени с тем, чтобы военные действия были прекращены одновременно».

Йодль по радио передал Деницу во Фленсбург, где в это время располагалось германское правительство, предъявленный ему ультиматум. В половине второго ночи 7 мая Дениц уполномочил генерала подписать акт о безоговорочной капитуляции всех немецких войск на всех фронтах. Таковое подписание с участием генерала Суслопарова состоялось 7 мая примерно в 2.30. Но при этом Йодль выговорил, ссылаясь на «плохую связь», не позволявшую своевременно сообщить о всеобщей капитуляции войскам, получить 45-часовую отсрочку от момента подписания протокола до его вступления в силу, то есть до 23.00 8 мая (по центральноевропейскому времени).

Получив информацию о подписании в Реймсе, И.В. Сталин отклонил предложение У. Черчилля и Г. Трумэна официально и согласованно объявить 8 мая о победе над Германией. В личном послании на имя каждого из западных лидеров он мотивировал это тем, что «сопротивление немецких войск на восточном фронте не ослабевает», и указал на необходимость выждать момент, когда вступит в силу капитуляция немецких войск, т. е. до 23 часов 8 мая по центральноевропейскому времени и 1.00 по московскому времени 9 мая. Ему удалось склонить Черчилля и Трумэна к признанию Реймского протокола в качестве предварительного. А основной Акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил был подписан, как уже сказано выше, в Карлсхорсте.

Однако, согласившись на это подписание, лидеры стран-союзниц при определении Дня Победы над Германией с мнением советского руководителя не посчитались и объявили таковым 8 мая. То есть отталкиваясь от момента вступления в силу протокола, подписанного в Реймсе.

Деталь, частность? В конце концов, пусть празднуют тогда, когда считают нужным. Всё так, если бы не одно «но». День Победы над нацизмом давно проходит в странах Запада как событие второго ряда. Но там замахиваются уже и на наше право вспоминать о 9 мая как о главном событии XX века. Особенно усердствуют младонатовцы – Польша, Румыния, Болгария, Чехия, страны Балтии. Неспадающая там волна сноса памятников Красной армии сопровождается обвинениями, что она не освободительница, а оккупант. «Оказывается», с окончанием войны началась экономическая и политическая оккупация этих стран Советским Союзом.

Иначе говоря, на одну доску цинично ставятся унесшая миллионы жизней нацистская оккупация, преступления коллаборационистов в большинстве стран Старого Света и освободительная миссия Красной армии.

Почему США, Великобритания, Франция, состоявшие в антигитлеровской коалиции, равнодушны к такого рода действиям? Ведь в конце концов оскорбляется память их собственных борцов с нацизмом, шедших с запада навстречу Красной армии и утверждавших «дух Эльбы».

Ответ прост: США, НАТО и ЕС прощают своим младшим партнерам героизацию нацизма ради русофобской идеологии и антироссийского курса. Кто на Западе возвысил голос против маршей ветеранов и поклонников «Ваффен СС» в Риге и Таллине? Разве есть кому-то на Западе дело до того, что на Украине, стремящейся к «европейским ценностям», день основания УПА* (запрещена в РФ) – преступной организации, виновной в гибели десятков тысяч мирных украинцев, белорусов, русских, поляков, евреев – объявлен государственным праздником? Хоть одно западное посольство осудило недавний «марш вышиванок» по центральным улицам города-героя Киева при факельных сполохах и под крики: «Мы гордимся и помним подвиги дивизии СС “Галичина”»? Все объясняет ещё одна речёвка неонацистов: «Мы сила, которая будет воевать в Москве!»