Поможет ли Китай модернизации России?

telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 120 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться

Визит Д.А. Медведева в Китай, несомненно, позволит лучше разобраться в сложном клубке внешних условий, в которых предстоит проводить заявленный российским президентом курс на модернизацию страны.

Резкое усиление позиций КНР в мировой экономике и политике, ставшее особенно заметным на фоне финансово-экономического кризиса в развитых странах, тесно связано с последовательной модернизацией как государственной стратегией Пекина. Эта стратегия, сочетающая в последние тридцать лет командные и рыночные методы, оказалась в новом веке более эффективной, чем аналогичные программы в других развивающихся и так называемых переходных странах.

Более 30 лет назад китайские реформаторы смогли без особых потерь перевести экономику на новый лад. Как справедливо замечал индийский экономист Р. Агарвала, подъем сельского хозяйства Китая в начальный период реформ «стал возможным именно благодаря соединению той производственной базы, которая была заложена при Мао, с новыми стимулами подрядной системы» (1).

Теперь же видны признаки нового, интенсивного, этапа в развитии китайского хозяйства, что, в частности, выражается в массовом обновлении производственных мощностей, сравнительно эффективных мерах энергосбережения, ускоренном развитии сферы услуг и, наконец, превращении КНР в крупного международного инвестора.

Свидетельством приближения к интенсивному этапу развития Китая можно считать и постепенную переориентацию экономики с внешнего рынка на внутренний. Ее ускорил мировой финансовый кризис. Поощрение кредитной активности государственных банков, а также напрямую финансируемые государством многочисленные отраслевые и региональные программы стали основными мерами китайского правительства по противодействию последствиям общего спада в мировой экономике.

Очень важно, что в ходе интенсификации процесса модернизации в КНР удается сохранять низкий уровень инфляции – как монетарными, так и административными мерами. Банки Китая, поддерживая умеренную ставку ссудного процента, гасят инфляцию и служат надежной опорой реального сектора экономики. Продуманные действия регуляторов рынка позволяют не только уравновешивать собственное хозяйство, но и создавать зоны устойчивости в экономике тесно сотрудничающих с КНР стран и территорий.

Усиление Китая обнажило в новом веке ряд структурных слабостей в хозяйствах развитых стран, а также хрупкость международной финансовой системы (или «несистемы», по выражению П. Кругмана), основанной на особом положении доллара и длительной монополии развитых стран на кредит и так называемые обратимые валюты. Селективное использование зарубежного капитала оказалось лучше интеграции в международные финансовые потоки. В результате идея полицентричного мира, многим казавшаяся лишь политической амбицией относительно слабых стран, приобрела вполне осязаемые экономические контуры.

Подъем Китая в немалой степени способствовал возникновению весьма разнородного образования – БРИК. По-видимому, это вполне закономерно: крупные страны с емкими внутренними рынками, незавершенной индустриальной эволюцией и сильными протекционистскими настроениями, средним по мировым меркам уровнем благосостояния и неплохим научным потенциалом вполне способны к самостоятельному и творческому решению собственных проблем. Некоторое дистанцирование от вялых хозяйств развитых стран им в целом на пользу, заставляя думать в основном о развитии внутренних рынков и кооперации с более динамичными соседями по планете.

Подобное развитие событий не вызывает энтузиазма в Вашингтоне. От тактики вовлечения там все чаще переходят к сдерживанию, не стесняясь подогревать соответствующие настроения в странах, окружающих КНР. Тезис о «китайской угрозе» вновь замелькал в СМИ, что, как представляется, находится в очевидном противоречии с ростом способности китайского общества решать острые внутренние экономические и социальные проблемы, во-первых, и возросшей открытостью и предсказуемостью внешней и внешнеэкономической политики Китая, во-вторых.

Попытки Вашингтона оказать давление на Пекин и разного рода «пряники» для соседей Китая в «большой игре» говорят о важном изменении соотношения сил в мире - оно меняется в пользу государств, серьезно относящихся к модернизации. Такое отношение включает привычку планировать «посев» и «урожай». Такое отношение предполагает финансовую дисциплину и контроль. Такое отношение означает, что лучший инвестиционный климат – это экономический рост, инвестиционный толчок которому в России может дать только государство.Радости от прихода зарубежных «инвесторов» в 2006-2007 гг. оказались, увы, слишком дорогими.

В то же время способность КНР сохранять и даже повышать темпы экономического роста при спадах в развитых странах поставила необходимый заслон «эффекту домино», перерастанию кризисных явлений на Западе в общемировые. Эта способность, кстати, позволила восточным регионам России, активно взаимодействующим с Китаем, лучше других областей перенести тяготы 2009 года.

Взаимодействие КНР с мировой экономикой может привнести в нее элемент упорядочения, что было бы совсем неплохо. Общей задачей для стран БРИК, да и не только этих государств, по-видимому, становится стабилизация внешних условий хозяйствования, в том числе за счет сотрудничества с Китаем.

В теоретическом плане важна принципиальная оценка китайской экономической модели. Такая оценка могла бы включать анализ соотношений между экономической статикой и динамикой, равновесными и инвестиционными моделями, между государством, монополиями и рынком в качестве субъектов модернизации, между «финансомикой» и реальным производством и т.д.

Практически же важно то, что в китайской экономике и ее международной экспансии есть благоприятная для внешнего мира сторона: партнеры из этой страны – игроки, смотрящие далеко вперёд, с относительно понятными, просчитываемыми на перспективу намерениями.

Экономическая экспансия Китая за рубеж продиктована не только избытком капитала, но и стратегическими задачами дополнения народнохозяйственного комплекса недостающими элементами. Такой тип экспансии существенно отличается от обычного для западных корпораций и банков. Заметно тяготение инвесторов из КНР к реальному сектору, в зарубежных капиталовложениях намного выше удельный вес вновь создаваемых объектов. Учитывая высокую долю инфраструктурных объектов, можно сказать, что Китай не только захватывает внешние рынки, но и развивает их.

Несколько «перегретый» инвестиционный комплекс КНР нуждается в выходе за пределы национального хозяйства. Это благоприятствует расширению сотрудничества РФ и КНР в инвестиционной сфере. Помимо сотрудничества в энергетической области, кооперация в сфере транспорта, агропроизводства и лесного хозяйства выглядит особенно привлекательной. Она может быть дополнена программами строительства современного жилья, инфраструктуры, производства стройматериалов, туризма и т.п.

Снять опасения по поводу «китайской угрозы» и еще более повысить предсказуемость международного поведения Пекина помогут долгосрочные межправительственные соглашения, стратегические альянсы крупных национальных корпораций, совместные фонды финансирования крупных проектов и, разумеется, сотрудничество в валютной сфере, которое могло бы обезопасить стороны от неизбежных потрясений в «несистеме».

Успешная проработка масштабных соглашений с Китаем сама по себе может существенно оздоровить экономическую ситуацию в России. Надеюсь, это понимают и в Пекине, желая успеха российской модернизации.

____________________

Александр САЛИЦКИЙ – доктор экономических наук, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН.

(1) Agarwala R. The Rise of China: Threat or Opportunity? New Delhi: Bookwell, 2002. P. 96–97.
Оцените статью
0.0
telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 120 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться