Александр САЛИЦКИЙ, Игорь ТОМБЕРГ | 10.08.2011 | ЭКОНОМИКА

Китай: континент экономической стабильности? (I)

Угроза технического дефолта США, нависавшая над мировой экономикой несколько недель, отступила. В краткосрочной перспективе Америке удалось избежать кризиса, хотя в долгосрочном плане его угроза сохраняется. Повышения потолка госдолга хватит до конца 2012 года. В обозримой перспективе Соединённым Штатам грозит дальнейшая утрата статуса глобального экономического лидера, одного из самых богатых и влиятельных государств мира. И в самом деле, несмотря на компромисс по поводу потолка госдолга, произошло беспрецедентное снижение долгосрочного кредитного рейтинга США – с AAA до AA+. Китай – крупнейший держатель гособлигаций Соединённых Штатов – крайне жестко отреагировал на падение рейтинга США, заявив о необходимости введения новой мировой резервной валюты взамен доллара…

Одним из наиболее реальных претендентов на эту роль является китайский юань. И тот факт, что Пекин все чаще выступает с идеей введения китайской валюты в число мировых резервных валют, говорит о наступлении периода нарастающей волатильности в глобальной финансовой системе. Одновременно определяется роль Китая в мировой экономике. Она вытекает не только из прочных финансовых позиций страны, обладающей самыми крупными на планете резервами и способной влиять на состояние мировых финансов по всей цепочке – от товарных бирж до рынка гособлигаций, но и характера такого влияния. Судя по действиям китайских экономических властей в последние годы, это влияние можно смело квалифицировать как стабилизирующее. Именно такой modusoperandi Китая в кризисный и не менее бурный послекризисный период следует из самой сути экономической системы КНР, которая кардинально отличается от «виртуально-финансовой» системы Запада.

Мастерская мира – привычный штамп применительно к современному Китаю. Кроме того, это еще и констатация успеха, которого эта страна добилась в создании «сравнительно целостной промышленной системы». Данное намерение в Пекине обозначили еще в середине 80-х годов прошлого века, понимая, что без взаимодействия с внешним миром такая система будет неполноценной. Теперь промышленность КНР достаточно диверсифицирована и вполне конкурентоспособна, о чем наглядно свидетельствует сфера мирохозяйственных отношений этой страны. Кроме того, спрос и предложение, предъявляемые этой страной, уже во многом определяют не только состояние мирового хозяйства, движение биржевых индексов и цен, но и вызывают серьёзные изменения в международной политике. «Китайский фактор» без особых натяжек можно отнести к структурообразующим элементам новой глобализации, стремительно меняющей привычный мир.

Возможно, уже в 2011 году КНР станет ведущей торговой державой мира: темпы роста её экспорта в минувшем году в полтора раза превысили соответствующий показатель США, а импорт рос почти вдвое быстрее. Сохранились высокие темпы и в первом полугодии 2011 года. При этом КНР уже вплотную придвинулась к странам всего Евросоюза по объёму «внешнего» экспорта. Иначе говоря, если исключить из мировой торговлю внутри ЕС (в составе 27 стран), ведущим мировым экспортёром в 2010 году оставался Евросоюз (15% мирового итога), а на втором месте утвердился Китай (13.3%).

Таблица 1.

Доля отдельных стран и групп стран в мировом экспорте товаров в 1948-2010 гг., %

	1948	1953	1963	1973	1983	1993	2003	2009	2010
КНР	0.9	1.2	1.3	1.0	1.2	2.5	5.9	9.9	10.4
Шестерка*	3.4	3.0	2.5	3.6	5.8	9.7	9.6	9.6	9.9
США	21.7	18.8	14.9	12.3	11.2	12.6	9.8	8.7	8.4
Германия	1.4	5.3	9.3	11.7	9.2	10.3	10.2	9.2	8.3
Япония	0.4	1.5	3.5	6.4	8.0	9.9	6.4	4.8	5.1
БСВ**	1.9	2.7	3.2	4.1	6.8	3.5	4.1	5.7	6.2
Великобритания	11.3	9.0	7.8	5.1	5.0	4.9	4.1	2.9	2.7
Индия	2.2	1.3	1.0	0.5	0.5	0.6	0.8	1.3	1.4
СССР/СНГ	2.2	3.5	4.6	3.7	5.0	1.5	2.6	3.7	4.0

* Сингапур, Малайзия, Тайвань, Гонконг, Таиланд, Республика Корея

** Ближний и Средний Восток (Бахрейн, Израиль, Иордания, Ирак, Иран, Йемен, Катар, Кувейт, Ливан, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия и Сирия).

Источники: International Trade Statistics 2010. Geneva: WTO, 2010. P. 14; WorldTrade 2010, Prospectsfor 2011. Geneva: WTO, 2011. P. 19, 21.

При этом многие исследователи считают, что даже такие внушительные цифры недостаточно полно отражают реальный вес КНР в мировой торговле. Дело в том, что значительная часть произведенной в Китае продукции попадает на внешний рынок по каналам приграничной и челночной торговли без полной регистрации таможенными органами.

Динамика китайского экспорта отличается устойчивостью. Он менее подвержен кризисным явлениям в мировой торговле: в 2009 году снижение на 16% было значительно ниже, чем в целом по миру (23%). Другая причина – широкий ассортимент вывоза, низкая зависимость от отдельных товарных групп. Высокие среднегодовые темпы роста экспорта в целом за 2006-2010 годы (15.7%) (1) достигнуты при скромном и даже негативном воздействии ценового фактора: повышения цен на электронику на мировом рынке в эти годы практически не было, а на традиционные трудоёмкие изделия цены даже снизились.

При этом КНР становится одним из самых устойчивых рынков сбыта. И дело не только в превышении темпов роста импорта над темпами роста экспорта. Устранив ценовой фактор (и получив физический объём экспорта и импорта), эксперты ВТО обнаружили, что в кризисном для мировой торговли 2009 году Китай даже увеличил импорт на 2.9% при сокращении мирового показателя на 12.8% (2).

Выход Китая на лидирующие позиции в международной торговле в новом веке означает дальнейшее и существенное расширение сферы действия ценовой конкуренции на мировом рынке. Она распространилась не только на трудоёмкие товары традиционных отраслей промышленности (текстильную, швейную, обувную). Бытовая и промышленная электроника, потребительские товары длительного пользования, производственное оборудование – всё это стало сферой острой ценовой конкуренции.

Однако события кризиса отчетливо показали, что дело не только в ценах и валютном курсе – излюбленной мишени американских политиков. В кризисном 2009 году экспорт КНР упал менее глубоко, чем у других азиатских стран при сохранении стабильного курса юаня в отношении доллара США и существенном снижении валютных курсов у конкурентов. Здесь в полной мере сказывается уже принципиально иной фактор: наличие в КНР комплексной промышленной системы, позволяющей успешно проводить локализацию экспортного производства.

Получается, что китайская экономика не только обладает стойким иммунитетом к финансовым болезням современного мира, но и способна сохранять высокие темпы экономического роста при значительном сокращении экспорта. Напомним, что в 1997 году отношение внешней торговли КНР к ВВП страны достигло 42% (в пересчёте по валютному курсу) и несколько снизилось в следующие два года. В 2008 году этот же показатель достиг 57%.

Глубокий, почти 14%-ный, спад внешней торговли Китая в 2009 году (по сравнению с периодом «азиатского кризиса» 1998-99 гг., когда снижение составило всего 0.4%), казалось бы, должен был повлечь серьёзные нарушения в воспроизводстве и тяжёло отразиться на темпах роста.

Однако этого не случилось: в 2009 году темпы роста упали незначительно, а в 2010 году – существенно повысились (в 1998 и 1999 гг. они последовательно снижались).

Таблица 2.

Темпы роста внешней торговли и ВВП КНР в 1997-1999 и 2008-2010 гг., %

	1997	1998	1999	2008	2009	2010
ВВП	8.5	7.8	7.1	9.6	9.2	10.3
Экспорт	21.0	0.5	6.1	17.2	-16.0	31.3
Импорт	2.5	-1.5	18.2	18.5	-11.2	38.7

Источник: ГСУ КНР. stats.gov.cn

Как видим, динамика экспорта и ВВП в Китае не очень-то тесно связаны, а рост «экспортной квоты» мало что меняет. Такое заключение, на первый взгляд, несколько противоречит относительно известному факту – росту добавленной стоимости в цене экспорта и его растущей локализации.

Как известно, сборка готовых изделий из импортных компонентов, а также переработка давальческого сырья (processingtrade, «цзягун маои») – важный сегмент экспортного сектора Китая. Стратегия повышения доли стоимости, добавленной на территории КНР, последовательно проводится в жизнь: постепенно повышается соотношение между стоимостью экспорта и импорта в этом сегменте внешней торговли (с 1.2 – в 1994 г. до почти 1.8 в 2010 г.). При этом в годы 11-й пятилетки удельный вес «цзягун маои» сократился с 48.6 до 38.9% (3), что находится в русле упомянутой стратегии.

Тем не менее, похоже, что экономика Китая ещё меньше зависит от внешней торговли, чем в годы «азиатского кризиса». На наш взгляд, это связано с её новым качеством: инвестиционный и потребительский спрос внутри страны стали, в том числе в результате успеха антикризисных мер, главными двигателями развития. Пресловутая «экспортная квота» оказалась в результате дезориентирующим показателем. «Посыпались» и многочисленные прогнозы, предвещавшие кризис китайской экономики вследствие сокращения внешнего спроса. Кредитная накачка и повышение нормы накопления (во второй половине 1990-х годов ситуация была обратной – норма накопления снижалась) в немалой мере компенсировали это сокращение. В экспортном же секторе в ходе кризиса закрылись наиболее слабые предприятия, что означает санацию экономики.

(Продолжение следует)

Александр Игоревич САЛИЦКИЙ – доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН,

Игорь Ромуальдович ТОМБЕРГ – кандидат экономических наук, руководитель Центра энергетических и транспортных исследований Института востоковедения РАН.

(1) http://stats.gov.cn/tjfx/ztfx/sywcj/t20110301_402706119.htm
(2) World Trade 2010, Prospects for 2011. Geneva: WTO, 2011, р. 5.
(3) http://stats.gov.cn/tjfx/ztfx/sywcj/t20110302_402706681.htm

Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору.