Польшу всё больше раздражают «странные рассказы об истории» из Киева

telegram
Более 60 000 подписчиков!
Подпишитесь на наш Телеграм
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться
dzen
Более 100 000 подписчиков!
Подпишитесь на Яндекс Дзен
Больше аналитики, больше новостей!
Подписаться

Польша долго выказывала «ангельское терпение» по отношению к Украине, но взаимности не увидела, заявил на днях министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский. Нетрудно понять, откуда этот выпад.

Например, выступая на официальном уровне за дружбу с поляками, Киев запрещает въезд на территорию Украины польским общественникам (самый громкий случай – запрет на въезд на пять лет мэру Пшемышля Петру Хоме в январе 2017 года) и препятствует проведению польской стороной эксгумационных работ на территории Украины.

«Мы видели эти проблемы, но намеренно их не акцентировали. Мы разговаривали с партнёрами с Украины, а они просили нас эту тему не трогать, потому что у них война...» – сказал Ващиковский. 

Деградация польско-украинских отношений становится уже очевидным фактом. Хотя Ващиковский, как опытный дипломат, снабдил своё заявление уверениями в том, что «военные, политические и экономические связи [между Украиной и Польшей] функционируют без проблем» и особого напряжения в отношениях нет, невооружённым глазом видно, что польско-украинская любовь образца 2014 года тускнеет и уходит в прошлое. 

Появились чёрные списки украинских политиков, замеченных в антипольских настроениях. Им будет запрещён въезд в Польшу. Первым в список попал секретарь Государственной межведомственной комиссии по увековечиванию памяти участников АТО, жертв войны и политических репрессий, депутат Львовского горсовета Святослав Шеремета, уличённый Варшавой «в увековечивании памяти вооружённых формирований, сотрудничавших с Третьим рейхом». Правда, в Европе нет согласия в отношении значимости этих фактов, и обвинения Варшавы не помешали, например, С. Шеремете приехать в Германию. 

Украина и Польша – государства, в одинаковой мере сделавшие так называемую политику исторической памяти чем-то вроде идеологического фундамента в отношениях с соседями. А в отношениях поляков и украинцев, особенно в годы Второй мировой войны, много незаживающих ран. Киеву, впрочем, это не мешает копировать шаги Варшавы в политических операциях с исторической памятью. Украинский институт национальной памяти (УИНП) во главе с Владимиром Вятровичем, отвечающий за внедрение в массы «правильной» версии украинской истории, и тот скопирован с Польского института национальной памяти, и долгое время руководство обоих институтов находилось в плотном рабочем контакте. 

Украина в её современных границах, не имея никакой иной политической истории, кроме истории периода социализма (во времена существования УССР) и практики националистических отклонений (с культом Бандеры, Шухевича и дивизии СС «Галичина»), сделала ставку на национализм как государственную идеологию. Это затрагивает отношения с соседями, что и имел в виду Ващиковский, когда упомянул о «странных рассказах об истории», звучащих из Киева. Странность этих «рассказов» не ограничивается Польшей – она распространяется на Россию (прежде всего и больше всего), Белоруссию, Приднестровье, Венгрию, Румынию. 

Почему украинские власти не позволяют Варшаве проводить эксгумационные работы в местах захоронений поляков на Украине? Потому что большинство лиц польской национальности на Украине были уничтожены отнюдь не коммунистическим режимом, а украинскими националистами во время польско-украинской войны 1918-1919 гг., гитлеровской оккупации и после неё (Волынская резня; война между ОУН-УПА [запрещена в России] и Армией Крайовой). 

Каждый эксгумированный на Украине поляк может стать прямым свидетельством преступного характера украинского национализма, чего и страшатся в Киеве. Польско-украинские переговоры о возобновлении эксгумации проходили в Кракове в ноябре 2017 года в режиме строгой секретности, журналисты были предупреждены о нежелательности каких бы то ни было комментариев об их результатах. Вопрос остаётся нерешённым.

Вятрович условием разрешения полякам на возобновление эксгумационных работ на территории Украины поставил легализацию памятников ОУН-УПА на территории Польши. Однако принять такое условие польские власти не могут: это сделало бы неминуемым шквал возмущения в стране. Диалог зашёл в тупик. 

Политики полагали, что Варшава и Киев сблизятся на почве евроинтеграции Украины, но это оказалось пропагандистской мишурой – конкретного проекта «интеграции Украины в Европу» нет и, скорее всего, не появится. Тот же Ващиковский, отвечая на вопрос о программе «Восточного партнёрства», откровенно признал: «…эта программа малопривлекательна. Она предусматривает помощь в размере €600 млн. для шести стран в течение шести лет. Этого хватит только на командировки в Брюссель». Программа «Восточного партнёрства» рассчитана на Украину, Молдавию, Белоруссию, Армению, Азербайджан и Грузию, но, как признает глава МИД Польши, «программа недостаточно амбициозна и не удовлетворит европейских устремлений участников». 

Суть, однако, не в том, что «программа недостаточно амбициозна». Программа «Восточного партнёрства» – это инструмент шантажа в руках Брюсселя. 30 ноября было объявлено об утверждении бюджета ЕС на 2018 год в размере €160,1 млрд., из которых €602,5 млн. полагаются странам-участницам «Восточного партнёрства», а уже на следующий день 1 декабря оказалось, что Украина ничего из этих денег не увидит. Официальная причина – недостаточно эффективное проведение реформ. Неофициальная причина, на которую ссылаются репортёры ВВС, – коррупция, свирепствующая в высших эшелонах украинской власти, и эмбарго на экспорт украинского леса-кругляка в страны Европейского союза. 

Больше всего сейчас Киев нуждается в деньгах. У Польши, и так растратившей €150 млн. на помощь Украине, таких денег нет, и режим Порошенко пытается через голову поляков говорить с Германией. 

В польской геополитической мысли всегда был актуален тезис о том, что Германия может использовать националистическую Украину в антипольских комбинациях, что и произошло в годы Второй мировой. В наши дни Берлин куда реже критикует неонацистские тенденции в идеологии украинской государственности, чем Варшава. Автору сих строк пришлось однажды убедиться, что консульство Германии во Львове вполне уютно чувствует себя на улице, «украшенной» символикой ОУН-УПА, – преступной организации, сотрудничавшей с гитлеровцами.