Накануне министр финансов США Скотт Бессент вновь поддержал идею введения до 500-процентных тарифов на импорт из Китая за закупки российской нефти. Помимо широкой поддержки в сената, Белый дом также явно закусил удила, развязав очередной раунд торговой войны с Поднебесной, явно рассчитывая на синхронные действия со стороны европейских сателлитов.
Впрочем, попытками экономического давления дело явно не ограничивается. Так, на днях сенатор-республиканец Джим Риш представил законопроект «О сдерживании агрессии КНР против Тайваня» (Deter PRC Aggression Against Taiwan Act), направленный на «усиление возможностей США по реагированию на возможные военные или политические действия Китая против Тайваня». Документ поддержан не только сенаторами-республиканцами, но и частично демократами, о чём известил комитет Сената США по международным отношениям.
Скриншот титульного листа законопроекта США (окт. 2025) о поддержке Тайваня
Примечательно, что в документе Тайвань не значится как «Китайская Республика», а предполагаемые санкции буду вводиться не против КНР, а Китая. Таким образом, неофициально в США рассматривают Тайвань в качестве отдельного государства, а не как части единого Китая.
Среди прочего законопроектом предусматривается создание межведомственной группы по санкциям против Китая (China Sanctions Task Force), которую возглавят Госдепартамент и министерство финансов. Группа призвана идентифицировать военные и невоенные цели Китая для возможных санкций, экспортного контроля и для других экономических мер в случае агрессии против Тайваня, а также координировать действия с союзниками и отчитываться перед конгрессом.
По словам воинственного сенатора, США должны быть готовы «вовремя ударить по болевым точкам Китая, если он попытается применить силу против Тайваня». Соответственно, законопроект предусматривает «немедленное введение санкций против любых структур, связанных с правительством КНР или КПК, если они попытаются свергнуть правительство Тайваня, захватить территорию, провести морскую блокаду, оккупировать удалённые острова или совершить крупные кибератаки». Напомним, что Тайбэй с 1950 г. контролирует 8 островов вблизи побережья КНР (и еще 2 острова невдалеке от острова Хайнань в Южно-Китайском море), так что аналогично договору «О взаимной обороне» США и Тайваня (действовал в 1950-1978 гг.) текущий законопроект распространяется на все территории, контролируемые Тайванем. Документ направлен на рассмотрение в сенат и палату представителей, после одобрения которыми он отправится на подпись хозяину Белого дома, после чего вступит в силу.
Как известно, США с середины 2010-х гг. усиленно накачивают мятежный остров всевозможным оружием. В 2024-2025 гг. в соответствии с Законом о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону (National Defense Authorization Act, NDAA) 2023 г. Силы специального назначения американской армии (в частности, из 1-й группы спецназа, 2-го батальона, роты «Альфа») обосновались в десантных командных центрах тайваньской армии на островах Цзиньмэнь и Пэнху, что стало первым постоянным военным присутствием США на острове более чем за четыре десятилетия. Заезжие «зелёные береты» проводят непрерывные совместные учения с «элитным» 101-м десантно-разведывательным батальоном и ротой специального назначения ВВС Тайваня, повышая обороноспособность Тайваня, особенно по направлениям десантных операций и разведки. Важным аспектом этого партнёрства является обучение работе с наиболее компактным из имеющихся в мире военным беспилотником Black Hornet Nano, использовавшимся боевиками ВСУ на Донбассе, в ходе попыток вторжения в Белгородскую область и др. Американцы помогли разработать эксплуатационные инструкции и учебные пособия для этого устройства, в то время как командование авиации и сил специального назначения Тайваня приобретает его через каналы военных продаж.
С прошлого года подразделение связи сил специальных операций (SOFLE) работает на базе в районе Лунтань города Таоюань, координируя все операции сил специальных операций США на Тайване. В его задачи входит контроль за размещенными на острове арсеналами, учебными программами и т. д. Стратегическое расположение американских войск на острове Цзиньмэнь, всего в шести километрах от материкового Китая (порт Сямэнь), может сыграть немаловажную роль в случае эскалации военно-политической напряжённости в Тайваньском проливе. Силам спецназначения приданы ПЗРК Stinger, тысяча пулемётов и тренировочные комплексы для наземных пусковых установок противокорабельных ракет «Гарпун». Военные на острове инвестируют в управляемые авиабомбы американского производства. А 6 октября с. г. стало известно о планируемой дополнительной закупке Тайбэем 4 систем Patriot PAC-3 MSE и до 500 других видов ракет в США «в ответ на растущее число ракетных объектов на восточном побережье Китая». Как пояснил анонимный чиновник правительства Тайваня, заказ будет размещен с использованием специального бюджета по оборонным закупкам, на который выделено около 1 триллиона новых тайваньских долларов (32,88 млрд долл. США). Сделка будет включать пусковые установки, ракеты и радиолокационную систему ПВО и ПРО более низкого уровня, причём первую партию систем PAC-3 MSE поставят уже к концу нынешнего года. На недавней Тайбэйской выставке аэрокосмических и оборонных технологий под девизом Future Defense, Boundless Innovation можно было лицезреть недавно приобретённые островом боевые танки M1A2T Abrams и высокомобильные артиллерийские ракетные системы M142 (HIMARS), расширяющие возможности Тайваня по нанесению высокоточных ударов на больших расстояниях. Их дебютные боевые стрельбы в мае 2025 года стали важной вехой в наращивании арсенала сдерживания. Национальный институт науки и технологий имени Чунг-Шаня представил новые и модернизированные платформы, в том числе ударный БПЛА большой дальности Albatross II, маневрируемый боеприпас Mighty Hornet и прототип автономной крылатой ракеты, разработанный в сотрудничестве с американской компанией Anduril Industries. Среди других новинок – прототип восьмиколёсного бронированного автомобиля Clouded Leopard повышенной мобильности и подводная лодка Hai Kun собственного производства, представленная государственной судостроительной компанией CSBC Corp.
Расходы Тайбэя на все эти «примочки» пока вряд ли обременительны: объём валютных резервов Центрального банка «Китайской Республики» по состоянию на 30 сентября 2025 г. достиг 602,94 млрд долл. США, увеличившись только за сентябрь на 5,51 млрд долл. США. Таким образом, показатель валюторезервов впервые превысил отметку в 600 млрд долл. США, установив новый исторический максимум и обеспечив Тайваню 4-е место в мире после КНР, Японии и Швейцарии. 9 октября Сенат США утвердил Закон «Об ассигнованиях на национальную оборону», предписывающий сотрудничество с Тайванем в сфере безопасности, военную поддержку Тайбэя и расширение взаимодействия между вооружёнными силами двух сторон.
Впрочем, Тайвань является крупным экспортером более чем в 20 странах ряда видов вооружений, среди которых БПЛА различный модификаций. По данным Bloomberg, «Польша стала крупнейшим покупателем беспилотных летательных аппаратов из Тайваня. Таким образом, Варшава укрепляет свой оборонный потенциал». На лихорадочно вооружающуюся восточноевропейскую страну приходится почти 60 % тайваньского экспорта беспилотников, выросшего в 2025 г. примерно до 32 миллионов долларов к августу, хотя в предыдущие годы он был практически нулевым. Следующим по величине импортёром тайваньских беспилотников (с явной тенденцией к росту) являются США, которым Тайвань за тот же период продал продукции примерно на 7 млн долл.
Глава тайваньской дипломатии на Варшавском форуме, 29 сентября с. г.
Характерно и выступление, вопреки протесту Пекина, т. н. министра иностранных дел «Китайской Республики» Линь Цзялуна в конце сентября на 12-м Варшавском форуме по безопасности (Warsaw Security Forum). По его словам, «...дальнейшее укрепление сотрудничества между Тайванем и Европой поможет создать более устойчивую и диверсифицированную технологическую экосистему, будет способствовать реализации целей реиндустриализации Европы и играть решающую роль в программе перевооружения Европы» (выделено – Д.Н.). В более же широком контексте «безопасность Тайваня и Европы тесно взаимосвязаны, и сейчас самое время объединить усилия, выстраивая прочный альянс и сдерживая экспансию авторитаризма. Тайвань стремится к «дипломатии добавочной стоимости» и намерен развивать сотрудничество, продвигая образ надёжного технологического партнёра».
Заметим, что с января по сентябрь с. г. на Тайване побывали бизнес-делегации и «неофициальные» правительственные «десанты» большинства стран ЕС; в свою очередь, аналогичные делегации Тайваня посетили 15 стран Европы.
Раскручивая антикитайские нарративы, коллективный Запад силится «напомнить», что с осени 1971 г. Тайвань, дескать, был неправомерно выведен за рамки ООН. Делается это с помощью стран, поддерживающих дипотношения с Тайбэем. Так, на недавней 80-й сессии Генассамблеи ООН премьер-министры Парагвая, Эсватини (Свазиленда), карибских Белиза, Сент-Китса и Невиса, Сент-Люсии, Сент-Винсента и Гренадин, тихоокеанского Тувалу, а также принадлежавших ранее США и де-факто их протекторатов тихоокеанских Палау и Маршалловых островов «выступили с коллективным призывом предоставить Тайваню возможность участия в работе ООН и её специализированных учреждений», как о том поведало международное радио Тайбэя 30 сентября с. г. По мнению тайваньского лобби, резолюция 2758 Генассамблеи ООН (октябрь 1971 г.), на которую ссылаются при исключении Тайваня, не содержит положений, прямо запрещающих его участие в работе системы ООН, а стало быть, нужно признать этот факт и обеспечить Тайваню «возможность вносить свой вклад в решение глобальных проблем». Сожалея по поводу факта изоляции в ООН острова с 23-миллионным населениям, авторы петиции рекомендуют «следовать собственным принципам инклюзивности и сотрудничества, а не закрывать двери перед страной, способной вносить реальный вклад в решение глобальных проблем».
Таким образом, реализуется комплексная стратегия по ускоренному продвижению Тайваня в реестр теперь уже и официальных союзников США и в целом коллективного Запада. Безусловно, это поставит перед Пекином новые непростые вызовы, требующие более тесной политико-дипломатической координации с ближайшими внешнеполитическими партнёрами, а также в рамках региональных и международных институций.
